– Противника хоть видел?
– Видел.
– Стрелял?
– Да.
– Вальнул кого-нибудь?
– Не знаю.
– Здесь ты сжег «бэтээр» с экипажем. В душе ничего не дрогнуло при этом?
– А должно было?
– Вопрос снимается. В больнице ты вроде как подробно рассказал о том, что случилось в Кумарнике, но остались непонятные места. Для меня не понятные. Как элитник оказался на свободе?
– Мне рекомендовали не отвечать на такой вопрос.
– А мне плевать на чьи-то рекомендации, мне нужен четкий ответ. Так как?
– Я его отпустил.
– Ты его… Гм… Интересные дела… Вопросов у меня море, но в первую очередь интересует главное – почему он тебя не прибил сразу после этого?
– Я убедил элиту, что это не в его интересах.
– Убедил элиту? Мне, как никогда, нужны подробности.
– У меня дар убеждения. Ну и мина в моих руках его смущала.
– Мина?
– Противотанковая. Это такая круглая и тяжелая штука, скрытно устанавливаемая в местах вероятного появления…
– Я знаю, что это такое, – перебил Рэм. – Мне надо, чтобы ты подробно раскрыл тему смущения элитника.
– Сказал ему, что, если он хотя бы облизнется в мою сторону, я изображу из себя камикадзе.
– И он поверил?
– Я честный человек, мне все верят.
– А можно спросить – какого хрена ты это сделал?
– Я обещал одному человеку, что освобожу Юпитера.
– Юпитера?
– Это кличка элитника.
– То есть у него еще и кличка была?
– Ну а как же иначе. И кличка, и доспехи – все при нем.
– Элита в доспехах?
– Ну не совсем как когда-то у рыцаря, похоже, будто обвешали крышками от канализационных люков. Толстые металлические пластины, их даже двенадцатимиллиметровый пулемет не брал. Вроде бы. Искры высекались знатные и рикошеты красивые, пробоин не видел. Но было не слишком светло, ни в чем не могу быть уверенным.
– А я-то смеялся сдуру…
– С чего?
– Да байки пошли среди рейдеров разных, что завелась элита, обвешанная броней. Но сам понимаешь, что поверить в такое не мог.
– Выходит, Юпитер уцелел и веселится на воле.
– Выходит, так. Значит, кто-то, не буду даже спрашивать кто, попросил тебя снять цепи с самой страшной твари, к тому же закованной в доспехи, а ты пообещал ему это сделать, и сделал. Я все правильно понял?
– В принципе да.
Ну не рассказывать же, что Карат ни слова не сказал при этом, обещание было высказано мысленно. Он и так выболтал слишком много, в том числе того, о чем следовало помалкивать, так что не надо все усугублять. С Рэмом он, как говорится, на одной волне, чувствуется, что это свой человек. Но чувствам в Улье доверять не стоит. А вдруг у вояки дар вроде того, который был у той сногсшибательной нимфы? Вдруг воздействует им на Карата, стараясь вытащить все, что лучше держать в глубинах памяти?
Так что о некоторых подробностях стоит умолчать. Не хватало еще, если сочтут психом.
Сумасшедших не берут на важные дела.
– Знаешь, Карат, у меня был целый список вопросов, более-менее стандартных, но после такого нет смысла их озвучивать.
