вылечиться на любом другом стабе, больницы или что-то вроде них почти в каждом имеются. Глядишь, и обошлось бы без неподъемной кабалы.
С этими мыслями Карат разворачивался в сторону источника угрожающего шума, дожидаясь нового приказа или начала стрельбы. Там он уже без указания Рэма сработает, своим умом выберет благоприятный момент.
И как Пастух собирается работать? У него ведь не установлен ночной прицел. От маски перед глазами толку нет, несовместима с его снайперкой, снимать придется, а это почти полный мрак. Или едва-едва начавшихся предрассветных сумерек для недешевой оптики вполне достаточно?
Ответом стал выстрел крупнокалиберной винтовки. Следом еще один, и понеслось. Семь раз, через одинаковые промежутки, в оружии Пастуха магазин с нестандартной вместительностью – шесть патронов загнать можно, плюс один притаился в стволе.
Со стороны канала раздался неуместный звук, более всего походящий на визг закипевшего чайника, оборудованного примитивной свистулькой. Механический неживой крик – вот он какой, голос разозленного скреббера.
Карат, уже не скрываясь, поднялся, уперся ногой в край бортика, уставился в направлении источника шума. В этот момент картинка перед глазами резко потускнела. Может, что-то сбилось от резкого движения? Или садится аккумулятор? Но как же так, по индикации заряда хватает.
Разбираться некогда, начался бой. Потому Карат без колебаний сбросил маску прибора ночного видения. Если Пастух смог работать без него, то и он сможет.
Первые мгновения ничего не видел, глаза адаптировались к резкой смене освещения. Зато слышал прекрасно. Вовсю заработали два пулемета, им отрывисто поддакивали винтовки, свистел перегретым чайником разъяренный скреббер, вместо спокойного водопоя получивший нежданный удар в спину.
Зрение быстро привыкает к новой обстановке, уже отлично видны отблески пламени от работающих пулеметов и красиво уходящие во мглу росчерки трассеров. Посветлело прилично, странно, что Карат этого не заметил, надо было раньше прибор сбросить, он обманывает глаза. Правда, мешает туман, сгущающийся вдоль русла канала. Остается надеяться, что он обычный, а не предвестник перезагрузки.
Только ее сейчас и не хватало.
Из тумана выкатился огромный сегментированный шар, тяжелые пули, ударяя в него, высекали искры, трассеры красиво рикошетили, что навевало нехорошие мысли по поводу прочности брони противника. На соседней крыше сверкнул гранатометный выхлоп, тут же рвануло почти по центру шара, и, когда пламя опало, Карат разглядел светившееся малиновым пятно, оставшееся на месте попадания.
Шар после взрыва почти сразу остановился, между сегментами появилась быстро расширяющаяся щель. Это походило на разворачивающуюся из клубка мокрицу, только габаритами несопоставимо больше. И вот чудовище почти выпрямилось, поднялось, засвистело пуще прежнего, представ во всей красе.
Хотя красотой такое даже ненормальный не назовет.
Карат нервно сглотнул. Да, правы были те, которые уверяли, что скреббера ни с чем не перепутаешь. Трудно описать словами все эти метаморфозы, а еще труднее то, что получилось в их итоге. Кошмарная помесь мокрицы, жирного таракана, паука и лысого ежа. Сегментированное тело, норовящее свернуться в клубок; маленькая голова с крохотной бусиной носа на конце и четверкой круглых глазок над ней; искривленные полоски надвинутых друг на дружку поблескивающих отполированным рогом длинных пластин, надежно прикрывающих спину; из того же материала мелкая чешуя по всему брюху. Ну как мелкая… в баскетбольное кольцо не пролезет.
Мелкого у него ничего нет – клиент с грузовик размером.
И еще лапы насекомого в три ряда, причем сосчитать их трудно – слишком длинные, слишком много суставов и непрерывно двигаются во всех направлениях.
Теперь понятно, почему следы монстра столь непохожи друг на дружку. Некоторые лапы заканчиваются острыми пиками, именно они оставляют самые глубокие оттиски; на других наблюдается что-то вроде ступней, уродливо завернутых в разные стороны; на третьих – какие-то набалдашники и так далее – выбор немаленький.
Выгнувшись и вскинув перед собой половину лап, скреббер резво помчался на оставшихся конечностях, двигаясь прямиком к дому, где засела вторая тройка. Должно быть, сильно разъярился из-за выпущенной гранаты и заметил, откуда она прилетела. Непонятно, как сильно его повредила, но, судя по виду, никаких проблем со здоровьем не испытывает.
Скребберу не пришлось подпрыгивать, чтобы дотянуться до окон второго этажа – кончики длинных лап легко достали. Да распрямись он полностью, мог бы и черной бусиной носа или что у него там дотянуться. Ловко цепляясь конечностями за пустые
