груди, отмечая, в каком бешеном ритме колотится его сердце.
– Не злись, пожалуйста… Я не изменяла тебе и даже не думала об этом. И это ночное свидание под присмотром старших курсов на самом деле не свидание, а операция по сводничеству Лилианны и Остина.
– Остина? – глухо переспросил Азарин, чье сердце стало биться медленнее, а на лице проступило явное непонимание.
– Да, оборотня из студентов по обмену. – Я тоже расслабилась и нагло погладила поясницу Азарина, завершив движение на аппетитных ягодицах. Мои бесстыжие действия не остались без внимания, и Рин криво усмехнулся. – Понимаешь, тут такое дело… мутное. Оказывается, Лили еще в лазарете на меня глаз положила, а на днях попыталась приворотным зельем воздействовать. В общем, мы… я обиделась и решила сделать ответный ход.
– Понятно, – задумчиво протянул Азарин, а затем немного недовольно уточнил: – А по-другому нельзя было? Обязательно из обычной мелкой мести шоу устраивать?
Вместо ответа я тоскливо и очень звучно вздохнула и заискивающе потерлась щекой о грудь обиженного жениха.
– И как я теперь выгляжу в глазах студентов? Ты об этом думала?
Шкодная улыбка медленно, но верно расползалась по моим губам, и через несколько минут недовольного пыхтения Азарина я не выдержала и расхохоталась.
– Смешно ей… – в это время ворчал махровый собственник, но вот что удивительно, не позволял мне отстраниться и обнимал крепко-крепко. – Поганка ты.
– Прости. – Я сумела покаяться сквозь смех и подняла на Азарина сияющий взгляд. – Я больше так не буду, честно. Я хотела провернуть это тихо, но Лилианна всем растрепала о свидании, и в итоге сам видишь, как получилось. Зато уже завтра они с Остином унюхают друг друга и забудут обо мне. О!
Тут я вспомнила, зачем, собственно, хотела увидеть Рина и торопливо зачастила:
– До меня тут слухи дошли! Представляешь? Шеркей увеличил вознаграждение до полутора тысяч! Вот только оборотни уже не хотят со мной связываться, а, по словам Остина, по мою душу едет кто-то совсем отмороженный. Ты не знаешь, кто именно?
Глава 28
Азарин воспринял смену темы без особого восторга. Задумался, отрицательно качнул головой и недовольно уточнил:
– Это Остин тебе сказал?
– Да.
– А он не мог… Скажем, преувеличить?
– Вряд ли. – Я бы тоже предпочла счесть это глупой шуткой, но что-то внутри меня было стопроцентно уверено, что Остин не солгал и не приукрасил. – У меня предчувствие.
– Даже так? – Азарин нахмурился. – И что оно говорит?
Я неопределенно пожала плечами. Ничего такого оно не говорило, просто намекало, что не закончится наш конфликт с Псом мирно, что-нибудь да произойдет.
– Ладно, разберемся. – Азарин неожиданно мягко улыбнулся и взлохматил мою челку. – Чудо ты в перьях. Давай к себе спать, завтра очень насыщенный день.
Я почувствовала, как за моей спиной раскрылся портал, но тут Азарин ухмыльнулся и добавил:
– И кстати, выговор тебе. С занесением в личное дело.
– За что?
– Тебе по пунктам? – Он искренне удивился тому, что я не понимаю, а когда я насупилась и сложила руки на груди, перестав его обнимать, то милостиво пояснил, при этом не переставая ухмыляться: – Во-первых, нахождение вне стен общежития после отбоя. Во-вторых, провокация трех курсов разом и создание крайне опасной ситуации. И в-третьих…
На этом месте инкуб оскалился уж совсем кровожадно (но не по-настоящему, это я видела), склонился ниже и проговорил мне прямо в лицо:
– Доведение своего и без того нервного жениха до срыва. А это, я тебе скажу, удавалось очень немногим, и я очень сердит.
Ага. Сердит он. А я крайняя, да?
– Рин, ты не прав! – Я вздернула подбородок и ткнула пальчиком ему в грудь. – Но объяснять я тебе ничего не буду. Я обиделась. Все, привет.
И пока впавший в ступор от моей наглости милорд ректор не перехватил и не вынудил объясняться, я юркнула в портал и выскочила из него прямо на свою кровать в общежитии. Ай! А что так неровно? Ну вот… испачкала покрывало обувью.
– Я не понял! – донеслось до меня возмущенное восклицание из незакрывающейся воронки портала. Затем в ней показалось
