улыбнулся и махнул рукой на стулья для посетителей. – Присаживайтесь и ожидайте, у милорда посетители. Как только он освободится, я сообщу, что вы пришли.
Ох, как все официально! Просто жуть.
Но делать нечего – присела и терпеливо замерла, начав с преувеличенным интересом рассматривать приемную. Вчера мы с Азарином были заняты совсем другим и было как-то не до того, а вот сейчас – почему бы и нет?
Хотя в целом ничего особенного – секретарский стол с импозантным секретарем, ровные стопочки документов, огромный шкаф с бумагами у одной стены и несколько картин на другой. Окно с тяжелыми раздвинутыми шторами, на подоконнике несколько горшков с разноцветной геранью…
Вот, собственно, и все.
Окинув помещение беглым взглядом, сосредоточила внимание на картинах. В живописи я разбиралась довольно поверхностно, но пейзаж от натюрморта и акварель от масла отличить могла. Вот, допустим, эти картины прописаны довольно детально, и на всех без исключения были пейзажи: лес, цветочный луг и пшеничное поле с уходящей вдаль дорогой. Краски яркие, сочные, и видно, что художник старался, вложив в свои работы душу.
Время ожидания потихоньку затягивалось, я начала откровенно скучать, к секретарю заглянули уже раз десять (спросить, подписать, уточнить), а Азарин все не освобождался.
Да с кем он там так занят, в самом-то деле?! Вообще-то к нему будущая жена пришла!
Пять минут, десять, двадцать… Стрелки часов уже близилось к одиннадцати, я начала жалеть, что не взяла с собой какой- нибудь учебник, когда дверь кабинета ректора, наконец, распахнулась и…
Бездна!
Растерянный отец шел первым, за ним резко вышагивал взбешенный Шеркей, процессию замыкал крупный незнакомый демон с задумчивым выражением лица, одетый в китель военного образца с лычками полковника.
Сначала они меня не заметили, но стоило отцу взяться за ручку двери, как Лис резко замер, затем медленно повернул голову ко мне, и по его лицу можно было прочесть крупными буквами одно-единственное слово.
Шок.
Я бы, конечно, предпочла избежать этого неловкого момента, но раз это произошло, то, наверное, не стоит изображать безмолвное изваяние.
– Здравствуй, папа.
Прохладно поздоровалась и перевела взгляд на хрипло выдохнувшего несостоявшегося жениха. Если бы знала, что мне за это ничего не будет, – расхохоталась бы ему в лицо. А так лишь сдержанно хмыкнула и решила, что этого достаточно. Желать здоровья тому, кто хотел отнять у меня будущее, не планирую.
– Мика?! – Отец торопливо приблизился, протянул руку, чтобы, видимо, сдернуть меня со стула, но я оскалилась, и рука так и осталась занесенной. – Что ты здесь делаешь?!
– Здесь? – Я иронично приподняла бровь, понимая, что сейчас разыгрывается самый настоящий фарс, обвела придирчивым взглядом помещение, отметила, что к нам присоединился и хмурый Азарин, и только после этого встала и небрежно пожала плечами. – Жду своей очереди на прием к милорду ректору. А что?
Пока я говорила, с отцом происходили довольно забавные изменения – он явно побледнел, начал лихорадочно шарить глазами по моему лицу, торсу, и когда я замолчала, хрипло выпалил:
– Ты что с собой сделала?! – затем резко осекся, выставил руку, требуя молчать, и грозно прошипел: – Нет, молчи! Меня это не интересует! Идем!
И схватил меня за плечо.
Наивный.
– У меня иные планы, ваша светлость. – Мой тон был ледяным. – Отпустите.
Затем перевела взгляд за его плечо и намного дружелюбнее поинтересовалась:
– Милорд ректор, вы освободились? Мне бы с очередностью экзаменов определиться, и я пойду, дел невпроворот.
В синих глазах Азарина проскользнула неприкрытая ирония, хотя лицо оставалось бесстрастным.
– Да, Микаэль, проходи. Сейчас только провожу визитеров и сразу же вернусь.
И сделал шаг в сторону, освобождая дверной проем.
– Она никуда не пойдет! – рявкнул Шеркей, на которого никто не обращал внимания.
Вопль был такой силы, что поморщились абсолютно все. Даже секретарь на пару секунд прикрыл глаза, молча выражая свое
