— Нет, Рыжик. Геморроя мне не надо. А вот семью… Семью надо. За нее я уничтожу любого. Но давай мы поговорим об этом денька через два-три? На твоем счету такой огромный долг скопился…
— Принято единогласно! Только давай сразу в спальню перейдем?
ГЛАВА 28
Шахиро оказался верен своему слову — он действительно завел серьезный разговор только на четвертый день нашего полета. В первый день муженек попытался начать сдувать с меня пылинки, но мне это надоело уже к вечеру, и я встала в позу — или он берет себя в руки и прекращает вести себя как идиот, или я залезаю ему в мозги и программирую нужное поведение сама. Муж проникся и постепенно вернулся к своему прежнему состоянию, хотя периодически пытался окружить меня гиперопекой. Иногда это умиляло (когда было подходящее настроение), но чаще раздражало. Естественно, я понимала, что это все гормоны и мне надо крепиться и сдерживать раздражение, но иногда не получалось, и я грубила, а потом сама же по этому поводу переживала.
Вот и сегодня утром, когда Шахиро принес ароматный чай мне в постель, я сначала заявила, что хочу какао с апельсиновым соком, а потом, когда муж послушно принес требуемое, выпила его чай, не притронувшись к соку. Заработала укоризненный взгляд и поняла — что-то не то…
Внимательно осмотрела кружки, устыдилась, вздохнула и подняла на понятливого супруга смущенный взгляд:
— Прости. Оно само как-то…
— Да уж прощаю. — Шахиро забрал у меня пустую кружку, отставил подальше и, усмехнувшись, привлек к себе. — Я тут кое- что почитал о причудах беременных и могу с уверенностью заявить — у нас все прекрасно.
— Правда? — Мне действительно было очень важно знать, что Шах не нервничает и не злится.
— Абсолютная. — Шахиро поцеловал меня в висок. — Только началось у тебя рановато. Но это наверняка из-за очередных особенностей твоего уникального дара. В общем, давай не комплексуй. Кстати, как насчет желания поговорить?
Я кивнула. Да, поговорить уже стоило. Нам ведь необходимо как можно тщательнее разобрать все, что я узнала, и решить, какой информации давать ход, а какой нет.
Задумалась, с чего начать, а потом неуверенно покосилась на муженька и поинтересовалась:
— А ты можешь только космос слушать?
— В смысле? — Он пробрался ко мне на кровать и, устроившись поудобнее среди множества подушек (он их, как ни странно, обожал), подтянул меня поближе.
— В прямом. Вот я могу пробраться в память любого разумного, — я уверенно кивнула в подтверждение своим словам, — и считать любые воспоминания непосредственно с мозга. Для этого мне необходим тактильный контакт, причем иногда приходится прилагать довольно большие усилия, так как мешают искусственные или природные щиты. Но, кроме этого, я могу читать и ту информацию, которая витает непосредственно в воздухе. Это, конечно, крохи, но все же… А ты?
Шахиро иронично улыбнулся, и я тут же торопливо продолжила:
— Нет, я все помню. И о твоем даре, и о том, что ты слушаешь космос, и прочее. Но разве это не идентичные умения? Ты вообще пробовал слушать не космос, а людей?
— Пробовал. Поверь, Рыжик, чего я только в учебке не пробовал. — Шахиро недовольно скривился. — Там иных вариантов не было — только полное раскрытие. Ты к чему ведешь?
— К тому, что было бы намного проще, если бы я не рассказывала вслух, а ты сам бы считал все необходимое с моей памяти. Сможешь?
— Нет.
— Жа-а-аль… — Я протяжно вздохнула, Шахиро понимающе хмыкнул. — Ладно, тогда слушай.
Рассказ затянулся на четыре полноценных дня. Сначала я просто говорила, но уже через пару часов стало понятно, что это необходимо записывать и сортировать. Этим Шах озадачился моментально и, вооружившись планшетом, сделал умное лицо. Затем серьезное… К вечеру четвертых суток оно было стабильно хмурым. Мне даже пожалеть его захотелось.
— Ну что ты… Хочешь тортик?
Шахиро кисло скривился, вздохнул, отложил планшет куда подальше и поманил меня к себе пальцем. Я торопливо подошла, оставив свой любимый диван, и присела на подлокотник. Муж зарылся носом в вырез моей туники, и между грудями сразу стало
