Группа абитуриентов вышла из лифта и пошла по застланному зеленой ковровой дорожкой коридору, с правой стороны которого через равные промежутки располагались деревянные двери с номерами. Центурион остановился у двери с номером Ф-31.
– Вот ваша аудитория. Каждый садится за свой стол, туда, где лежит пакет с его фамилией. Распечатывает его и начинает выполнять свое задание. Спрашивать других запрещено. Предупреждаю сразу – помещение просматривается, сеть не ловится. Лучше не ловчите – себе же хуже выйдет. Туалет через две двери вперед по коридору. Разгуливать вне аудитории и вообще ходить дальше, чем до туалета, запрещено. Через три часа двадцать минут я соберу работы. Все, время пошло.
– Нельзя же так, – тихо пискнула Маша. – Без подготовки, сразу. Я думала, нам дадут время, расскажут…
– Что? – оборвал ее центурион. – Вы понимаете, что вы собираетесь стать дочерью императора? Влиться в элиту имперской армии? Это значит, что вы должны не только обладать необходимыми знаниями, но и быть готовым действовать в стрессовой, неожиданной и быстро меняющейся обстановке. Этот экзамен не только на одни знания… Как вы собираетесь идти в атаку на пулеметы свободных наций, если вы не можете сразу взять себя в руки? Это характеризует вас не с лучшей стороны.
– Простите. Не подумала, – сильно побледнев, сказала Маша. – Я имела в виду…
– Не тратьте свое и чужое время, приступайте к заданию, – центурион распахнул дверь в аудиторию. – У вас осталось три часа и девятнадцать минут.
Аудитория отличалась спартанской обстановкой. Два десятка столиков со стульями, рассчитанных на одного человека. Впереди на стене – большая настенная видеопанель, сейчас выключенная, рядом с ней скромная преподавательская кафедра. К видеопанели примыкала белая пластиковая доска с набором смываемых маркеров в специальных гнездах. Рядом с ней столик, на котором лежали серебристые пакетики с булочками и шоколадом и бутылочки с тоником. Все, в общем, понятно, обстановка почти как в школе. Илья, сразу прихватив одну шоколадку и бутылку, прошел вдоль ряда столов и без труда отыскал тот, на котором лежал бумажный пакет с его фамилией. Сел, слегка волнуясь, осторожно порвал пакет с левого края.
Внутри обнаружилась стандартная гелевая ручка и пачка бумажных листов. С десяток чистых, шесть с напечатанным текстом. Быстро рассортировав их на две кучки, абитуриент вчитался в текст листа, пронумерованного цифрой один.
Никакой вводной или объясняющей части. Сразу тесты. Илья просмотрел первый и второй лист до конца. Вроде ничего сложного – найти аналогии в нарисованных фигурах, дополнить числовые ряды, задания на логику, требующие выбрать из ряда выводов тот, который соответствовал некому утверждению.
Третий лист был посвящен химии, что Илья счел добрым знаком, все-таки ее он довольно плотно учил, чтобы подготовиться к поступлению в политех. Четвертый лист – алгебра, решение уравнений и двух математических задач. Пятый – какие-то общие вопросы по биологии, истории, географии. Последний лист предлагал написать небольшое сочинение на тему «Моральные аспекты генетических экспериментов над людьми»
Первым делом Илья начал с химии. Быстро написал ответы на вопросы или проставил нужную отметку в предложенных вариантах ответов и перешел к задачкам. Судя по условиям – ничего сложного. Записать химическую реакцию, набросать материальный баланс, рассчитать выход продукта, записать ответ. Однако с энтузиазмом приступив к работе, он вдруг понял, что не все так просто. Элементы в составленной реакции не желали уравниваться, простая пропорция не получалась. Илья прикинул так и этак, но ошибка не находилась. Стал пересматривать уравнение, напряг память и все-таки нашел ошибку, стал пересчитывать снова…
Одну из задач он решил, но на второй сломался. Ерунда в ответе получалась, а почему – непонятно. Посмотрел на часы и ужаснулся – с химией он провозился почти полтора часа. А рядом лежат еще пять листов, к которым он даже не приступал…
Пытаясь наверстать упущенное, парень бросился к первым двум листам. Но и тут все оказалось непросто. Нет, тесты решаемые, но время, время! Заполнив только первый лист и потратив на это почти двадцать минут, Илья бросился к математике, тут тоже надо было успеть хоть что-то сделать. И понял, что несмотря на внешнюю простоту, математические задания тоже не станут подарком. Интересно все было составлено – вроде и ничего сложного, а в лоб не решается, в каждом задании своя хитринка, поди, найди ее. Особенно когда недостаток времени и обилие заданий никак не дают сосредоточиться на чем-то одном.
К сочинению Илья приступил лишь за пятнадцать минут до окончания отведенного им младшим центурионом срока. «Моральные аспекты генетических экспериментов», блин. Поздно уже думать над полноценным сочинением, успеть бы набросать несколько фраз. Тем более что голова уже совершенно не работала. «Что бы им написать, – мучительно соображал Илья. – Хорошо это или плохо? Давай попробую и так и так. Дескать, вообще-то плохо, но иногда для науки хорошо. Блин, десять минут осталось».
Телегин пришел секунда в секунду. Забрал исписанные листы, не слушая просьб дать «дописать вот буквально одну строчку», и велел следовать за собой. Илья впервые за время экзамена поднял глаза и глянул на своих товарищей. Нда… Похоже, тут некому хвастаться. Взгляды у парней и девушек были потерянные, вид невеселый. Странным образом это вселило в сердце Илья некоторую
