— За нашим? Ну, тогда, кроме узла связи, у вас ничего больше и не будет.
— Я тут человек новый, — смущенно улыбнулся собеседник. — Только вчера прибыл, даже дела принять не успел — и вот… А вы разве с узла связи, товарищ капитан? Связистов же не вызывали еще…
— Нет, я с башенной батареи, видели небось фото у входа? Так это мои пушки и есть…
— Вот как? Серьезное, должно быть, сооружение…
— В иные времена там целый батальон стоял, — усмехнулся Никитин.
— А сейчас?
— Восемнадцать человек, включая офицеров.
— Так все автоматизировано? — удивился Кононенко.
— Угу… — печально улыбнулся капитан. — Аппаратура еще с семидесятых годов стоит! Как новенькая!
Старший лейтенант озадаченно повертел в руках авторучку.
— Э-м-м… ну… У вас ведь есть какие-то потребности?
— Проще сказать — чего у меня нет!
— Но ведь вы слышали приказ! Один выстрел…
— И я до конца жизни буду работать стекольщиком — вставлять стекла по всей округе, — невесело пошутил Никитин. — Да не волнуйтесь вы так! На батарее из всего стреляющего только табельное оружие солдат и офицеров. Снаряды давно сданы на склады, зенитные орудия приведены в нерабочее состояние — сняты замки… Не из чего стрелять!
— А охрана?
— Сами и караулим — один часовой днем и один ночью. Все ведь под землей, только входы и охраняем. Ну и в казарме дневальный сидит, как и положено. Со штыком — согласно уставу.
— Как так? — удивился особист. — У вас же там три пушки охренительного калибра!
— Шесть. Это на фото одна башня, а вообще-то их две. И калибр, да, немаленький — 305 мм!
— Обождите, товарищ капитан! — приподнялся с места собеседник. — Я генералу доложу!
— Да хоть маршалу, — пожал плечами командир батареи. — Если тут собрать только те рапорта, что я за последний год писал, — стены можно будет оклеить в два слоя! Докладывайте, конечно, у вас служба такая…
Особист куда-то унесся, а Никитин вышел во двор и присел на лавочку. Жарко…
Однако же, кто это отыскался в Средиземноморье такой безбашенный?
Переть буром на не самый слабый корабль крайне обидчивой страны? Да еще и в такое время? Это ж надо совсем головы не иметь! Американцы и так крайне болезненно воспринимали в последнее время любой щелчок по носу, а уж во всем, что касалось их флота, — так и вовсе! За меньший фокус развязали войну с Вьетнамом! Правда, там они и сами не слишком красиво в этом инциденте выглядели… но официальный-то повод был преподнесен именно таким образом!
— Товарищ капитан! — на крыльце показался давешний особист. — Вот вы где! А я уж вас ищу, ищу… пойдемте скорее, вас генерал видеть хочет!
Генерал-особист? Да что тут такое происходит, наконец?!
— Генерал-лейтенант Коробов вас ждет! — встал с места худощавый лейтенант. — Товарищи, вам придется немного обождать!
Сидевшие вдоль стен офицеры проводили Никитина удивленными взглядами. Что такое вдруг стряслось, если приехавший из самой Москвы генерал вдруг срочно затребовал к себе именно
Обычный кабинет, Т-образный стол для совещаний, во главе которого сейчас сидел хмурый дядька с погонами генерал- лейтенанта. Никитину никогда раньше не приходилось здесь бывать, в кабинет к главному «молчи-молчи» повода попадать как-то вот не случилось.
— Товарищ генерал-лейтенант, капитан Никитин по вашему… — вскинув руку к козырьку, начал командир батареи.
— Садитесь, капитан! — оборвал его столичный гость. — Это правда?
— Простите, товарищ генерал-лейтенант, что именно?
— То, что батарея находится в небоеспособном состоянии?
— В условно-боевом…
— Прекратите! — отмахнулся генерал. — Стрелять ваши пушки могут или нет?
