достаточно, покончат с тиранией в Аль-Кварне.
– Если у нас будет каиф? – переспросил Нассим.
– Аль-Фартеби снова занемог. Ходят слухи, что его отравили.
Когда какой-нибудь важной персоне нездоровится, всегда начинают шептаться про яд. А уж в случае с Муктабой аль-Фартеби и подавно. Муктаба отравил своего предшественника. Поговаривали, что его нужно отстранить, – Люсидии угрожали Хин-тай Ат, возрождающиеся государства, основанные рыцарями во время священных походов, да еще наседал Аль-Минфет. И если бы не Индала аль-Суль Халаладин, Муктабе давно пришел бы конец. Но гнева Индалы боялись все. Некоторые верили даже, что Хин-тай Ат сдерживают свое неистовство лишь потому, что не хотят пробудить чудо-воеводу, одержавшего победу в битве у Кладезя Дней.
– Ведутся споры о том, кто сменит аль-Фартеби. Индала отказывается. Как и всегда. Но двое его сыновей не выказывают особого пренебрежения.
Гражданская война? Когда должности распределяются по праву рождения, такая возможность всегда существует.
– Индала растил сыновей как воинов, – сказал Нассим, – а каиф должен быть святым человеком.
Кое-кто из присутствующих люсидийцев фыркнул. Мало кто из каифов в последние годы отличался особенной святостью. Поговаривали, что болезнь Муктабы проистекает из его склонности к порокам, в частности из пристрастия к абсенту.
Гора внимательно посмотрел на Костыля, и тот словно бы весь сжался.
– Это все никак не влияет на нас. Наша жизнь – Тель-Мусса, мы должны следить за Геригом.
– Мы всегда можем вернуться на запад, – заметил аль-Азер эр-Селим.
– Нассим Ализарин не может. Я остаюсь. Буду ждать. Придется сбежать в Идиам – сбегу. Сделаюсь пауком-каменщиком. Час мой придет. Господь рано или поздно отдает злодеев в руки праведников. Буду терпеливым, словно гора.
Аз и Костыль поежились. Они-то бывали в Идиаме, наведывались в одержимый город Анделесквелуз и знали, что Гора – это еще и одно из имен верховного божества, родичи которого властвовали здесь до появления нынешних вер. А ведь в последнее время некоторые безумцы пытались воскресить падших богов.
Ашер и Ашторет, невесты Горы, остались лишь на древних барельефах на стенах Анделесквелуза. Но ведь достаточно и одного волшебника, лишенного совести, чтобы вернуть в мир зло. Эр-Рашаль аль-Дулкварнен пытался воскресить древний ужас Дринджера – Сэску Беспредельного.
– Аз? – спросил Нассим Гора. – Тебя что-то тревожит?
– То же, что и обычно. Опасаюсь козней, которые устраивают Орудия Ночи. И людей, ставших пешками в их руках.
– Спасибо, что напомнил. – Гора чуть склонил голову. – Себялюбие – мой тяжкий грех. Я думаю о своих желаниях, а не о том, что пойдет на благо нашим душам.
3
Альтен-Вайнберг, празднования
В столице Граальской Империи главнокомандующего поселили в построенном из известняка уродливом трехэтажном особняке, в котором насчитывалось восемнадцать комнат. К особняку прилагалось двенадцать слуг, а принадлежал он Баярду ва Стил-Паттеру, сыну и наследнику эрцгерцога Омро ва Стил-Паттера. Сама императрица Катрин приказала Баярду уступить на время свое жилище главному военачальнику святой церкви.
Главнокомандующий Пайпер Хект и его отряд прибыли в Альтен-Вайнберг вместе с королем Джеймом Касторигским, который притащил за тридевять земель толпу своих подданных, чтобы отпраздновать свадьбу с самой могущественной монархиней запада. Императрица, похоже, благоволила главнокомандующему, хотя встречались они лишь дважды и ни разу при этом не перемолвились и словом.
Через три дня после прибытия в Альтен-Вайнберг Кейт Рук заявил Хекту:
– Мы никак не можем понять, что именно, но этой женщине от вас определенно что-то надо.
Взволнованный Пайпер расхаживал по комнате и гадал, втянута ли в игры Катрин ее младшая сестра, наследная принцесса Элспет. Поделиться своими мыслями главнокомандующему было не с кем. Приближенные остались в Коннеке – продолжать войну церкви с призраками Ночи, в Граальскую Империю вместе с Хектом отправились лишь телохранители, чиновники (и по совместительству шпионы Титуса Консента) и артиллеристы во главе с Кейтом Руком, этих взяли на случай, если Ночь преподнесет неприятный сюрприз. А еще с Хектом приехал его приемный сын Пелла. И Альгрес Дриер, браунскнехт, член императорской гвардии, которого отправили в ссылку в Вискесмент из-за оскорбления, нанесенного императрице и ее советникам.
– Я прошелся по городу, заглянул всюду, куда осмелился, – сказал капитан Дриер. – Он прав. Катрин что-то замышляет, и никто не знает, что именно. Советники обеспокоены.
