– Вы говорите от имени императрицы? – поинтересовался Хект.
– Она еще не слышала вестей.
– Тогда посмотрим, что скажет, когда услышит, – решил Хект, взмахом руки призывая Консента к молчанию.
– Замечательно. – Ренфрау чуть поклонился с едва заметной издевкой. – В общем и целом можешь делать с Анной Менандской, что задумал. Если ее военачальники продемонстрируют свою обычную чудовищную несостоятельность.
Ренфрау еще раз склонил голову в полупоклоне и вышел.
– Что это было, Пайпер? – поинтересовался Консент.
Хект вопросительно хмыкнул.
– Этот человек сказал многое, не сказав при этом ничего. Если вы понимаете, о чем я.
– Да. Беда в том, что я сам чересчур прост, чтобы все это понять.
Консента его слова не убедили, но развивать тему он не стал. Титус хорошо знал своего командира.
– Мы вот-вот станем имперцами?
– Возможно. Нам о своей армии думать надо.
– Армии-то как раз ничего не грозит. Со службы вылетят лишь те из нас, про кого Бронт Донето точно знает: к рукам не приберешь.
Консент прав. Несколько высших офицеров были рыцарями из Братства Войны. Если Бронт Донето договорился с Братством, а это вполне вероятно, Пинкусу достанется готовый штаб.
– Нужно поразмыслить надо всем этим, – продолжал Консент.
– В каком смысле?
– Донето, как выясняется, только и ждал смерти Непримиримого, у него все было на мази.
– Похоже на то. Но он не получит полной власти, пока не окончится положенный траур.
– Разумеется. Но я вот что думаю: если он уже и выборы успел подстроить, не исключено, что подстроил и что-нибудь еще. Например, договорился с Анной Менандской. Ему, как и любому другому патриарху, понадобятся деньги. Жадные и алчные всегда мечтают обобрать Коннек.
– А у Донето с Коннеком к тому же старые счеты. Отправлю послание графу Реймону.
– Хорошо. А я пока приготовлюсь к приходу арнгендцев. Может, они потому так долго тянули – ждали вестей о смерти патриарха.
Хект сильно в этом сомневался. Арнгендцы тянули потому, что им вовсе не хотелось тащиться в Коннек. Они ждали, когда истекут сорок дней, и надеялись, что не придется проливать кровь за Менандскую Шлюху.
– Все готово, больше мы уже ничего сделать не можем, – доложил главнокомандующему полковник Смоленс. – Не знаю, сработает ли. Наверняка кто-то из местных на стороне арнгендцев.
– Если Титус все сделал правильно, а он всегда все делает правильно, они услышат столько противоречивых новостей, что уже ни во что не поверят. Особенно в то, что мы будем сражаться, когда у нас осталось так мало людей.
Те, кто должен был подготовить наживку, отправились вперед – навстречу предводителям арнгендской армии.
– Титус, у тебя есть какие-нибудь неотложные занятия? Я хочу поговорить о пушечной мануфактуре.
Услышав эти слова, несколько офицеров с удивлением посмотрели на Хекта, но потом лишь пожали плечами и вернулись к своей работе. Главнокомандующий часто так делал – в самые напряженные моменты обращался к не связанным с основными событиями делам.
– Хочешь устроить себе передышку? – спросил Хект Титуса Консента.
Титус выглядел уставшим. Хект заметил, что на висках у него начала пробиваться седина, а на макушке волосы и вовсе поредели.
– Конечно, хочу. Но вернемся к делам. Вы хотели узнать, как делают железо. Я все выяснил.
– Тогда давай по-быстрому. У нас через час война начнется.
Хект не припоминал, чтобы когда-нибудь он интересовался у Титуса тем, как делают железо.
– Нынче для фальконетов предпочитают использовать железо, потому что орудия не так быстро приходят в негодность, если в них заряжают больше огненного порошка. Но изготавливать их трудно. Только Крулик и Снейгон выучились отливать и охлаждать железо должным образом.
– А значит, выучатся и все те, с кем они захотели поделиться доходами.
Титус нахмурился. Он хоть и обратился в чалдарянскую веру, но все еще не терпел подобных избитых замечаний о дэвах.
