выглядела вполне безобидно. Симпатичная высокая женщина средних лет с элегантной стрижкой (редкий, кстати, случай, местные в основном носили длинные волосы) смотрела с любопытством, некоторым опасением и неуверенностью, без малейшего намека на снисходительность или неприязнь.
– А что случилось? – отозвалась подозрительно, окидывая взглядом небольшой уютный зал. Посетителей было немного, но и пустым помещение не выглядело, что меня несколько приободрило и успокоило.
После истории с Вараксиным я, кажется, стала параноиком.
– Прости, что вот так вторгаюсь, – неуверенно улыбнулась незнакомка. – Можно я присяду? Я хотела на тебя посмотреть и, наверное, познакомиться.
– Садитесь… то есть садись, – ошарашенно проговорила я. У местных отсутствовало вежливое обращение «вы», они ограничивались более фамильярным с земной точки зрения «ты», и к этому оказалось не так-то просто привыкнуть. – Зачем со мной знакомиться? – уточнила опасливо и тут же протянула, озаренная догадкой: – А, ты, должно быть, мама Сура?
– Ну… да, виновна… – Женщина улыбнулась уже явственней. – Алиса, очень приятно.
– Мне тоже приятно, Алиса. А… ты с Земли? – Взгляд мой, подозреваю, стал совершенно растерянным.
– Нет, вполне местная. Просто многие имена сохранились еще с давних времен, некоторые изменились, некоторые – остались прежними. Образовались, правда, и новые. Вот, например… – увлеченно начала она, но тут же осеклась: – Ой, извини! Я иногда увлекаюсь посторонними темами, и история стоит на первом месте.
– Ничего страшного, – откликнулась машинально. – А почему «виновна»? Мне кажется, Сур более чем достоин родительской гордости.
– Мне приятно, что ты тоже так думаешь. Просто у него сложный характер, упрямый, как у отца, не все женщины такое выдерживают. – Улыбка вновь стала виноватой.
Я медленно кивнула, пытаясь сообразить, к чему она ведет и чего хочет добиться. Желание матери познакомиться с возлюбленной сына казалось логичным и оправданным, но вела себя женщина при этом как-то… странно. Смотрела на меня чуть ли не испуганно, как будто это я пришла к ней в дом со словами «здравствуй, мама!», мялась и терялась. Хотя, с другой стороны, вычислить меня и найти у нее получилось без особого труда. На скандалистку она определенно не походила, но… может, хотела сообщить, что я не подхожу ее сыну, а мягкий характер и хорошее воспитание мешали заявить об этом прямо?
– Хороший у него характер, мужской, – пробормотала я, неуверенно хмурясь и не зная, что еще можно сказать и какого ответа от меня ждут. Если вообще ждут.
– Ну да, более чем, – покивала женщина. – Алена, я сейчас задам тебе вопрос, но ты, пожалуйста, не сердись. Я ни в коем случае не хочу тебя обидеть, но не спросить не могу. Какие отношения связывают тебя с моим сыном?
Я почувствовала, что мои брови изменили направление движения: перестали хмуриться и медленно поползли на лоб. Нет, я все понимаю, они не общаются, но… она знает, как меня зовут, то есть какие-то справки явно наводила. Как в таком случае умудрилась пропустить ответ на этот вопрос? Сура называла моим женихом даже моя преподавательница, которая видела нас вместе всего один раз, и вели мы себя при этом исключительно прилично! Просто открыла какое-нибудь досье с краткой биографической справкой? Но тогда почему она вообще заинтересовалась моей личностью?!
– Близкие, – осторожно ответила я. – А что?
Может, это вообще какая-то посторонняя женщина, не имеющая к Сургуту никакого отношения? Какая-нибудь местная сумасшедшая?
– Об этом я знаю, просто неверно выразилась… Извини, очень волнуюсь, мне тяжело даются новые знакомства и разговоры с чужими людьми. – Она вновь робко и виновато улыбнулась. – Я имела в виду, как ты к нему относишься?
– Хорошо, – еще осторожнее ответила я. Волнение, конечно, могло объяснить странность ее слов и поведения. Я даже немного посочувствовала Алисе, представив себя на ее месте, но это все равно не являлось поводом отвечать на настолько личные и даже почти интимные вопросы посторонней женщине. Я самому Суру пока стеснялась сказать все прямо, и хорошо, что призналась самой себе, где уж тут заявлять во всеуслышание!
– Логично, – глубоко вздохнув, она на мгновение прикрыла глаза, после чего уточнила: – Ты относишься к нему как к мужчине?
Подозреваю, в этот момент выражение моего лица стало крайне забавным, потому что одна бровь так и осталась на лбу, а вторая озадаченно нахмурилась.
Еще немного, и начнет дергаться глаз.
– Нет, как к женщине, – возразила со всей язвительностью, на какую была способна. Прозвучало грубовато, но я просто не
