– Тут недалеко, но мы пойдем длинным путем, чтобы успеть поговорить, – уклончиво ответил цесаревич. – Я… решил взять на себя довольно непривычную функцию вашей с господином Ветровым крестной феи. Коль уж невольно поспособствовал зарождению ваших чувств, с моей стороны было бы бесчестно бросить все на произвол судьбы. Тем более, боюсь, кроме меня, никто не сможет разрешить основную вашу проблему.
– Увы, я не понимаю, о чем речь, – я качнула головой.
– Это было введение, – улыбнулся цесаревич. – Я хотел попросить прощения за вашего жениха и уговорить вас помириться с ним, – видимо, мое шокированное молчание собеседник принял за недоверие и пустился в объяснения. – Понимаете, Одержимым очень тяжело общаться с другими людьми. Действительно тяжело.
– С ними тоже непросто, – не удержалась я от ироничной улыбки.
– Да, разумеется, но все-таки им сложнее на порядок. А дядя Игорь, он еще и…
Хорошо, что мой спутник успел среагировать и придержать меня, а то я рисковала, запнувшись при этих словах на ровном месте, растянуться на полу.
– Дядя? – ошарашенно переспросила я.
– Ой, простите, я совсем не то имел в виду, – обезоруживающе улыбнулся он. – Просто мое знакомство с Игорем Владимировичем состоялось, когда мне было всего пять лет. Он долгое время меня охранял, и я привык для краткости звать его именно так, а сейчас иногда забываюсь. Не пугайтесь, он мне не родственник. Я это знаю совершенно точно, потому что знаю, кто были его родители.
– А он знает?
– Знает, но это не имеет значения. Они были вполне достойные, но слабые люди, да к тому же давно умерли. Сейчас не об этом речь, а о том, что я искренне желаю ему добра. Он хороший человек, и мне будет грустно, если из-за подобной мелочи вы расстанетесь. Боюсь, это в самом деле убьет его, – качнул головой цесаревич. Я собралась успокоить его, что и сама не планировала ругаться с Ветровым из-за подобной мелочи и уж точно намеревалась поговорить, когда он возьмет себя в руки. Но решила не спешить с признаниями, а послушать, что еще найдет нужным сообщить цесаревич, и в итоге сказала совсем другое:
– А вы не переоцениваете его ранимость? Это как-то странно – он же не ребенок и не пылкий подросток.
– Увы, я совершенно точно знаю, чем это закончится. Я же говорю, Одержимым трудно среди людей.
– Объясните мне, пожалуйста! – тяжело вздохнула я. – Могу поклясться чем угодно о неразглашении этой великой тайны. Я устала бродить на ощупь и чувствую, что по незнанию могу все испортить.
– Думаю, если вы узнаете, большой беды не будет, – неожиданно спокойно ответил цесаревич. – В конце концов, родись вы мужчиной, вы неизбежно оказались бы в их числе, – улыбнулся он.
– Что вы имеете в виду? – окончательно запуталась я.
– Потерпите немного, мы уже почти пришли, – улыбка стала ободряюще-виноватой. – Думаю, будет лучше, если вы зададите эти вопросы непосредственно господину Ветрову. Я уверен, он с огромным облегчением расскажет вам все сам, и с моей стороны было бы нечестно отнимать у него такую возможность.
– Я полагала, что он уехал, – с сомнением проговорила я, решив послушаться совета и подождать. Коридоры сменяли друг друга, пару раз мы даже воспользовались лифтами, так что в общей сложности путь получился неблизкий.
– Нет, тут есть одно место, которое Игорь Владимирович, а вслед за ним и, каюсь, я, облюбовал для размышлений, когда хочется побыть в одиночестве. Не волнуйтесь, прежде чем гонять вас по дворцу, я все уточнил и проверил, он действительно там. Вы ему передайте, что я разрешил все рассказать и что я в курсе.
– И он поверит, что я не вру?
– Вам – точно поверит.
– Только что он мне уже не поверил, – возразила я, а в душе слегка шевельнулась обида.
– Он сгоряча. Простите, что говорю это, но… постарайтесь с ним помягче, хорошо?
– Я и не собиралась с ним ругаться, – вздохнула я.
Определенно, сегодня очень странный вечер. Ветров устраивает сцену ревности к Полонскому. Графиня говорит невероятные мерзости. Лев-Людоед обходителен со мной, но ее выгоняет взашей. А сам наследник престола просит меня быть тактичней и мягче с сильным взрослым мужчиной, который почти на двадцать лет старше меня.
– Это утешает, – улыбнулся цесаревич. – Вот как удачно я все рассчитал – мы пришли, – он кивнул на дверь в небольшом тупичке. – Удачи! – проговорил и только после этого потянул на себя дверь, делая приглашающий жест. Я с неуверенной улыбкой кивнула и вошла, услышав, как тихо щелкнул за спиной замок. Как будто в клетку с тигром запустили, честное слово!
