– Очень приятно, – «расшаркался» я. – Вы из АПБР?
– Откуда вы… – Он выглядел изумленным.
Я хотел было пошутить насчет дедуктивного метода, но это желание пропало, едва появившись, – во мне волной поднималась странная тревога, источник которой пока оставался для меня загадкой. Так что я ограничился коротким:
– Часики ваши.
– Ах, это… – На его губах появилась слабая улыбка. – Да уж, верный опознавательный знак. Научный корпус АПБР. А вы?
– Олег. Катаев. – Я протянул руку, и он крепко пожал ее. – Сталкер. На вольных хлебах. Пойдемте. Запремся в какой-нибудь подсобке, чтобы можно было поспать. Как-то не хочется стать ужином для очередной банды прыгунов или истребителей.
Он, морщась от боли, поднялся на ноги.
– Вот мутантов в эту ночь точно можно не опасаться.
– Вы уверены?
– На все сто. Инстинкт самосохранения у них присутствует, так что сюда они не сунутся.
– Почему?
– Здесь неподалеку Провал. И он уже пробудился. Пока этап выброса, но он уже заканчивается. А потом… В общем, у нас проблемы посерьезнее мутантов. И насчет поспать в эту ночь я тоже сильно сомневаюсь.
– Выключите фонарь. Так глаза быстрее привыкнут к темноте, и мы сможем увидеть…
– Увидеть что? – спросил я, однако послушно щелкнул кнопкой, погрузив помещение в темноту.
– Пятна.
– Что?!
– То, что придет из Провала. Скоро они уже будут здесь. Они тянутся к живым.
– Тогда, может быть, лучше свалить отсюда, пока не поздно? У торгового центра «Владимир» стоит моя машина. Мы можем…
– Не можем. С бегством мы уже опоздали. А здесь толстые каменные стены хоть как-то блокируют их чутье. Может быть, удастся отсидеться, хотя, если честно, я в это не очень верю.
– Замечательно! – Я в сердцах стукнул кулаком по подоконнику. – Просто прекрасно! Если вы все это знали, какого черта остались на ночь так близко от Провала?!
– Я сюда зашел кое за чем. А уйти мне помешали прыгуны. Они долго гоняли меня по торговым рядам. Если б не эти чертовы твари, я бы, может, уже Клязьму перешел!
– Понятно… – медленно произнес я. – Хотите сбежать из города?
– А вы бы на моем месте не хотели? – вскинулся научник. – Это, знаете ли, не лучшее место на земле, если только вы не одержимы тягой к суициду.
Я немного помолчал, а когда заговорил вновь, тон мой стал заметно суше и холоднее:
– Эти рассуждения годятся для осторожного и здравомыслящего человека. Обычного обывателя, не имеющего отношения к работе с Зоной. Но вы-то не обыватель и пришли сюда не просто так. Хотите жить? Это можно понять. Все хотят. Но как же быть с профессором Афанасьевым и Кочевницей? Это вам не турпоход, Алексей. То, что вы задумали, может быть приравнено к дезертирству.
Алексей посмотрел на меня каким-то новым взглядом, и определить его эмоциональное наполнение было затруднительно.
– Кто бы говорил о дезертирстве! – процедил он. – Только не тот, кто таскает из Зоны кровь Измененных! Как будто мало нам террористов НМП! Не вам читать мне мораль, сталкер на вольных хлебах! Если только вы не врете об этом. Для человека вне закона вы слишком осведомлены о делах АПБР. Откуда бы?
Я пожал плечами.
– В нашем мире все решают связи.
– Пожалуй… Но ваша терминология… Вы служили?
– Допустим.
– И где, позвольте поинтересоваться?
– Краснотайгинск.
– О! – Его, кажется, проняло. – Тогда вы должны меня понять. О каком дезертирстве речь? Откуда? От кого?! Профессор Афанасьев мертв. Экспедиции практически больше не существует! Что могу сделать я один в этом аду?! Доблестно умереть? А кому
