– Это много. А нам как минимум надо обследовать Князь-Владимирское кладбище и убраться оттуда до темноты.
Мы двинулись в путь, а на душе у меня остался горький осадок. Если верить тому, что я там увидел, Агнешка просит меня прекратить поиски, а я иду вразрез с ее желаниями. Потому что мне только что весьма наглядно продемонстрировали, во что превратится для меня ее уход из моей жизни.
«Извини, Агни, но я просто не могу иначе».
Интерлюдия 4
Потылин
Северная объездная дорога быстро убегала под колеса двух внедорожников. Лакина, Куйбышева, Растопчина… Эти переходящие одна в другую улицы, собственно, частично и формировали объездную, известную местным жителям как «Пекинка». Местным… Где-то они теперь? Мало кому удалось спастись, когда сюда пришла Зона. Впрочем, в группе Потылина имелся коренной владимирец – Кирилл Степанцов, заместитель командира отряда. Да и сам капитан в этот город периодически наведывался и знал его неплохо.
Очередной обходной маневр был его идеей. Судя по сообщениям информатора подполковника Калашникова в экспедиции АПБР, вектор движения Кочевницы был вполне ясен – на восток. Двигаться за нею напрямую через город – худшее, что можно придумать в данных обстоятельствах. Судя по тенденции, наметившейся с самого начала, это будет все равно что пробиваться через вражеский укрепрайон, на каждом шагу подвергаясь нападениям и теряя бойцов. А их тут вовсе не армия. Всего-то семь человек. Когда (и если) они доберутся до этой проклятой аномалии, от их отряда останутся рожки да ножки. Капитан не мог себе позволить рисковать своими людьми.
«Пекинка», огибающая город с севера, выглядела оптимальным вариантом. Сам Владимир представлялся капитану огромным капканом, зональным эквивалентом Зееловских высот. Вот только Потылину в отличие от маршала Жукова вовсе не обязательно было их брать. Его целью являлась кочующая аномалия, которая медленно, но верно выбиралась из города, а значит, не было никакого смысла лезть в лабиринты улиц, кишащие мутантами и Провалами. «Пекинка» отличный способ обогнуть этот филиал ада и подождать Кочевницу на выходе или, если она уже успеет покинуть Владимир, настичь ее восточнее. Потылин не без оснований рассчитывал, что, если не лезть в сам город, Зона не будет реагировать столь агрессивно. В конце концов, все кошмары для его команды начались только с пересечением моста через Клязьму.
Спутниковый телефон ожил, когда они пересекли дорогу на Юрьев-Польский. Потылин слегка удивился: звонить ему сюда могло только начальство, однако номер подполковника Калашникова был забит в памяти телефона, а тут абонент не определился.
– Да? – настороженно спросил он в трубку.
– Привет, капитан! Помнишь меня?
От звуков этого голоса у Потылина кровь заледенела в жилах. Это был Павел Воронин… и не мог быть он. Никак не мог, потому что Павел был водителем головного внедорожника во время атаки Пятен на Муромской и погиб самым первым. Его тело Потылин и Степанцов похоронили в лесном массиве у Судогодского шоссе. Закапывали не глядя, потому что не могли смотреть на высушенный в ноль труп еще вчера энергичного и улыбчивого атлетически сложенного парня. Они хотели его запомнить человеком, а не мумией. А теперь… Что это? Кто-то жестоко шутит, имитируя голос их погибшего товарища? Кто-то… А если Зона? Бред какой-то! Ей, конечно, приписывают разные чудеса, особенно последнее время, но воскрешение мертвых среди них не числится.
Капитана охватила ярость. Это не мог быть Павел, и точка! Он мертв. Окончательно и бесповоротно. Значит, какой-то мерзавец просто издевается, прикидываясь Павлом Ворониным. Потылин уже хотел было все сказать этому неизвестному, причем в самых непарламентских выражениях, но неожиданно обнаружил, что не может произнести ни слова. Язык его словно прилип к нёбу, а гортань перехватило внезапной судорогой. Что за черт?! Он отчаянными усилиями попытался вернуть себе дар речи, но у него ничего не получилось. Вот тут уже ярость сменилась страхом. Потылин не понимал, что происходит.
– Не говори ничего, капитан, не надо, – продолжал между тем голос мертвеца из трубки. – Просто слушай. Ты зря сюда пришел. Тебе нечего делать в Зоне. Всем вам. Но ты их привел. Нас привел. На убой. Вы все покойники, только пока еще продолжаете двигаться и говорить. Но это ненадолго, уверяю тебя. То, что началось с меня, не закончится, пока не перестанет дышать последний из вас. Хочешь что-то возразить? Не надо, это бессмысленно. И убегать уже поздно. Тебе намекали трижды, но ты упустил свой шанс выжить. А теперь слушай, что нужно сделать. Смерть может быть разной, капитан. В том числе долгой и мучительной. Но ты можешь помочь себе и тем, кто рядом. Сейчас ты возьмешь нож и воткнешь его в шею водителю вашей машины. Сильно, с размаху. А потом
