сдаться холоду. Вполне возможно, ему уже нанесены непоправимые повреждения…
Слышу голоса. Мерещится? Нет, в глубине тумана действительно возникают чьи-то силуэты. Еще фантомы? Не факт. Переговариваются по-русски. Туман крадет звуки, а что не крадет, то искажает. Однако отдельные слова и обрывки фраз я улавливаю. «Какого черта?!. Она здесь… искать…» Фантомы обычно разговаривают со своими жертвами, а не между собой. Они все ближе и ближе… Судорожно сжимаю в руках генератор ультразвука – мою последнюю надежду.
Вот они выступают из мглы и, заметив меня, останавливаются. Трое мужчин. Один коренастый и приземистый, явно с немалым лишним весом. Еще двое довольно высокие, крепкого телосложения, с автоматами в руках. Ба, не наши ли это «добрые» знакомые из ФСБ? Тот, что слева, недоуменно смотрит на толстого.
– Это еще кто?
– Немного не то, что я ожидал, – бормочет толстый.
– Бедолага, похоже, замерзает, – озвучивает очевидное правый.
У левого такое выражение лица, будто он чем-то сильно недоволен:
– Мы сейчас не можем себе позволить обузу в виде умирающего.
– Но, командир, – возмущается правый, – нельзя же вот так просто взять и бросить его умирать!
Командир колеблется, и дело решает толстый.
– Он из научного корпуса АПБР, – сообщает он. – На часы его посмотрите и на ультразвуковой пугач в руке. Похоже, он из экспедиции.
Командир прищуривается.
– Ладно. Кирилл, бери его и тащи в машину. Авось отогреется. Только быстро. У нас тут куча дел, а чертов холод до души пробирает!
Тот, кого назвали Кириллом, шагает ко мне (точнее, Алексею), и в этот момент я позволяю наконец своему носителю потерять сознание – похоже, все, что мог, я тут уже сделал. Можно возвращаться в свое тело.
Интерлюдия 12
Потылин
– С этой Зоной никогда не угадаешь с экипировкой, – ворчал Кирилл Степанцов. – Кто бы мог подумать, что нам потребуется полярное снаряжение?
– Скажи спасибо, что я свитера с собой взял, – угрюмо отозвался Потылин. – А то бы околели уже.
– Напомни мне потом коньяком тебе за это проставиться! – огрызнулся Степанцов.
Капитан едва удержался, чтобы не вспылить, прекрасно понимая, что ни к чему хорошему это бы не привело. Чем дальше, тем сильнее хромала поначалу идеальная дисциплина в их маленьком отряде. Причем дело было не только в потерях и отсутствии внятного результата. Пси-давление Зоны никто не отменял, а блокираторы не особо справлялись. Их ресурс истощался с пугающей быстротой. Поэтому сейчас вся надежда была на здравый смысл и самоконтроль его людей. А какими бы профи они ни были, между ними уже нет-нет да искрило. Причем не сказать, чтобы научник, не проходивший специальной подготовки, был главным источником проблем. Игорь Кинько был от природы флегматиком. Чтобы вывести его из себя, надо было очень постараться. Зачинщиками ссор становились как раз оперативники – Степанцов, Брагин и Кошелев. Правда, пока капитану удавалось гасить конфликты в зародыше, но тенденция основательно тревожила.
Поэтому сейчас он предпочел смолчать в ответ на явное нарушение субординации. Только перепалки им сейчас не хватало. Само задание – найти и уничтожить конкурентку – сотрудницу АПБР Агнешку Томаховскую, – уже приводило команду в отвратительное расположение духа, а то, что ради этого пришлось лезть в этакий природный холодильник, созданный Зоной вокруг монастыря, еще больше усугубляло ситуацию. Теперь к взрыву могла привести любая мелочь.
Внутрь аномалии пошли Потылин, Степанцов и Кинько. Кошелев и Брагин остались страхующими за пределами территории, накрытой пологом тумана и холода. То, что внутри аномалии видимость упала почти до нуля, заставило Потылина слегка напрячься. Во-первых, из этой белой мглы в любой момент в качестве неприятного сюрприза могло вынырнуть все, что угодно. А во-вторых, непонятно, как в таких условиях вообще можно кого-то искать.
– Вы сможете хоть как-то запеленговать эту апэбээровку? – без особой надежды спросил капитан у Кинько.
Однако научнику удалось его удивить:
– Вообще-то да. Если у нее в активном состоянии ан-детектор или пси-детектор, а также пси-блокиратор, я смогу это засечь. Все
