Геккон кивнул.
– Это интереснее, чем до конца жизни следить, исправно ли растут помидоры. Кураторы разрешили спейсерам вербовать ребят из учебных групп, человек сорок из клиентелы вызвалось добровольцами, и Орбиталь выкупила половину за символическую цену. И вот теперь я здесь, – он плюхнулся на соседнюю койку. – Ну если спейсеры не решат, что я недостаточно крут для участия в их межзвездной супервечеринке. А вы часом не собираетесь податься в бега?
– С какой целью интересуешься? – вырвалось у меня.
– Уж не для того, чтобы заложить безам, – фыркнул Геккон. – Мне просто интересно. Знаешь, генетическая память, происхождение от каторжников и всякое такое.
Я покачал головой.
– Я никуда бежать не собираюсь. Здесь сытно кормят, хорошо снабжают…
– И эта затея выглядит достаточно безумной, чтобы прийтись мне по нраву, – перебил меня Геккон. – Опять же, если бы ты и собирался дать деру, ты бы все равно не рассказал об этом первому встречному? Ладно, не парься, приятель схолколон. Я просто хочу знать, что врать спейсерам, если ты вдруг растаешь среди ночи.
Вместо ответа я плюхнулся на соседнюю койку и задрал на нее ноги. Кинул беседу Крапивнику с Рыжей.
– Ребята, предложение еще в силе? Меня тянет на прогулку.
– Заходи через полчасика, – через некоторое время ответила Ленка коротко.
– Принято, – беседа оборвалась.
– Планируешь прошвырнуться? – тут же переспросил Геккон.
Черт побери. Я провел в обществе нового соседа не больше пятнадцати минут, но он уже начал меня раздражать. Я вдохнул- выдохнул. Поспокойнее, Димер. Что там говорил Тро про умение «терпеть общество друг друга»?
– Да, осмотрюсь на местности, – сухо ответил я, рассматривая план городка. Медицинский комплекс 12А, кажется, располагался в полукилометре отсюда, по другую сторону квартала.
– Здравое решение. Потом расскажешь мне, что да как.
Я постарался выдохнуть как можно незаметнее. Кажется, мои худшие опасения – что болтливый сожитель увяжется следом – не оправдались.
Я заглянул в личный шкафчик, обнаружил там пакет с туалетными принадлежностями. Скормил упаковку утилизу и направился в санузел, решив умыться после дороги, пока есть время.
Вечерело. Мы втроем шли по освещенной редкими фонарями квартальной площади. Вокруг столбиков кружились мошки, дневная жара сменилась прохладой. Мы уже побывали и в медкомплексе, и в учебном центре, где нам предстояло начать подготовку по завершении медицинской экспертизы.
Центр, надо сказать, произвел на меня впечатление. Внутри непритязательного с виду здания скрывался блестящий металлом и пластиком научный городок. Даже учебка ТюменьАгро не могла похвастаться таким оборудованием. Тут были и погодные биокупола с девяностопроцентным циклом, и агрохимические лаборатории, и секвено-редактирующие комплексы с инкубаторами. Про АС и говорить нечего – даже в демонстрационном режиме она порой загораживала собой стены лабораторий.
– Крапивник, Лен, – прервал я молчание. – Что вы думаете об этой затее?
– Конкретизируй, – попросил Крапивник. – О какой именно?
– Проект в целом.
Некоторое время Олег размышлял.
– Если бы меня спросили о ней недели две назад, я бы посмеялся. Сейчас похоже, что спейсеры настроены серьезно.
– Сложно дурить голову такой массе народу, – задумчиво протянула Рыжая. – Тро тоже искренне верит в то, что говорит. А к чему это ты?
– В любом случае, сомневаться поздно, – подхватил Крапивник. – Мы на это сами подписались.
– Да, – я сорвал листочек астрониума и растер между пальцами. – Просто такое чувство, что все это не по-настоящему. Какой-то грандиозный маскарад… шутка… Будто очутился на страницах скверного романа.
– Думаешь, спейсеры могут свернуть Проект?
– Не знаю, – Ленка с сомнением покачала головой. – Они слишком широко о нем говорят, чтобы поворачивать обратно… а готовятся, похоже, очень давно. К тому же мы ничего не теряем в этом случае, верно ведь?
– Черта с два, – возразил Крапивник. – Оказываемся в чужой стране без денег и контрактов гражданина. Или ты думаешь, что в таком случае их будут сильно заботить условия договоров?
