предметы или еще что. Но… – Она замолчала.
– Но что?
– Из гостевой комнаты доносятся разные звуки. Не все время, даже не очень часто. Иногда.
Хант молчал.
– Скажешь, я сумасшедшая? Что ж, я и сама себе так говорю. Возможно, у меня невроз, и я что-то проецирую… но с этой комнатой что-то не так!
– И давно это началось?
– Не знаю. Не очень. – Бет опустила глаза. – С тех пор, как я познакомилась с тобой.
– Выходит, я виноват?
– Нет, что ты! Просто примерно в это время я начала слышать звуки. Или замечать.
– Я тоже кое-что слышу, – признался Хант.
– И ты?
Он кивнул.
– А почему раньше не говорил?
– Думал, мне просто кажется.
– Вот видишь, нет!
– Честно говоря, я и сейчас думаю, что это нам просто кажется.
– Обоим сразу? Независимо друг от друга? Ну нет, вряд ли! – Она решительно поднялась из-за стола. – Вот что: пойдем и проверим.
– Прямо сейчас? – Хант покосился на индейку.
– Почему бы и нет?
– Мы ведь едим!
– Всего пара минут.
– Может, подождем, пока оттуда не раздастся шум или что-нибудь такое? Ты же говоришь, это не все время происходит, только изредка.
– Вот и давай проверим.
Хант со вздохом вытер руки салфеткой и встал.
– Ладно, пошли.
Они прошли через гостиную в темную прихожую. Хант шел первым. Перед дверью гостевой комнаты на секунду остановился, затем распахнул дверь, заглянул внутрь…
Черт возьми! Быть может, он сам себя морочит… но нет, оглянувшись на Бет, Хант понял, что она чувствует то же самое. Мурашки на затылке, тонкий холодок по спине.
Что-то не так с этой комнатой. Определенно не так. Особенно с широченной двуспальной кроватью у стены.
Хант подавил в себе желание захлопнуть дверь. Он не отрывал взгляда от кровати; туда же смотрела и Бет. Что не так? Самая обычная комната, обставленная в калифорнийском стиле, и кровать обычная: рама, изголовье, матрас – ничего особенного. Однако, как ни странно, в самой ее простоте и обыкновенности было что-то пугающее, притягивающее взгляд. Выглядела она куда более… значительной, чем обычные кровати в обычных спальнях.
Несколько секунд они стояли на пороге, прислушиваясь, даже не пытаясь войти.
– Я ничего не слышу, – сказал наконец Хант.
– Я тоже.
И все же он угадывал ее страх – чувствовал, как хочется ей захлопнуть дверь и убежать на кухню, во двор, куда угодно, лишь бы подальше от этой комнаты…
И от кровати.
Угадывал, потому что то же ощущал и сам.
– Может, нам переехать? – спросил он.
Бет шумно вздохнула – и этот вздох словно развеял чары.
– Не стоит. Не сейчас. И потом, второй такой милый дом мы вряд ли найдем.
– Что же делать? Пригласить экзорциста?
– Наверное, ничего делать не будем. Пусть живет. Вреда от него нет, так что…
