действуйте как главнокомандующий.
То, что сейчас говорил Перинг, расходилось с представлениями Мата о роли человека в жизни, но он вдруг обнаружил, что они начали меняться.
Разве Куни Гару не стал герцогом просто потому, что начал вести себя как герцог? Разве Хуно Крима не стал королем, объявив себя таковым? Он, Мата Цзинду, который носит самое гордое имя из известных на островах, лучше их всех в том, что касается военного искусства, однако сидит тут и страдает, что никто не пришел попросить его возглавить армию.
Когда он представил себя во главе армии мятежников, то вдруг понял, что тоска по принцессе Кикоми ушла и нет больше чувства вины из-за смерти Фина. Он рожден именно для того, чтобы оседлать Рефироа, пустить в дело На-ароэнну и Горемау, написать историю своей жизни кровью и смертью. Мужчины будут падать ему в ноги, а женщины соперничать за один его взгляд, за одно прикосновение.
«Как же я глуп: сижу здесь, погрузившись в переживания, когда должен сражаться».
В лагерях имперской армии царили тишина и покой, и вдруг холмы наполнили мечущиеся на ветру белые флаги, украшенные изображениями сокола-мингена.
Воины Кокру заняли места на баррикадах, земляных бастионах и у деревянных изгородей и тут же направили в сторону имперских солдат град стрел.
Но Марана и Намен умело использовали медлительность генерала Рома, который целый месяц не мог принять решения о наступлении. Из центральной части лагерей, прячась за палатками и оградами, сделали тайный подкоп под укрепления Кокру. Марана, как всегда изобретательный в своих методах, использовал захваченных в плен рудокопов Римы, запугав угрозами в адрес их семей и одновременно обещая награду в будущем.
Когда имперские солдаты убрали балки, которые поддерживали потолки в туннелях, сотни солдат Кокру рухнули в открывшиеся в земле ямы, где с ними расправились еще прежде, чем они успели понять, что происходит. Защитные сооружения, которые мятежники с таким старанием строили, развалились за несколько секунд, а из-под земли выскочили имперские солдаты. Это в сочетании с общим наступлением привело армию Кокру в полное замешательство. И хотя генерал Рома отважно пытался успокоить своих людей, линии обороны мятежников пали под натиском имперцев.
– Отступаем! – приказал генерал Рома.
Он рассчитывал отступить на вторую линию обороны, где стояла армия Фачи, и там остановить солдат противника, но каково же было удивление отступившей армии повстанцев, когда обнаружилось, что их союзники оставили свои позиции, отошли к востоку, чтобы не мешать продвижению имперской армии, и разбили лагерь на холме.
Генерал Рома отправил верхового гонца с приказом, в котором говорилось, что армия Фачи должна присоединиться к нему и помочь удержать вторую линию обороны, но гонец вернулся с сообщением, что Оуи Ати, командир войска Фачи, посчитал более разумным посмотреть, чем все закончится.
В этот момент Рома понял, что потерпел поражение и королевства Тиро падут одно за другим, точно костяшки домино, потому что не могут сражаться как единое целое.
Охваченный отчаянием, он отдал приказ отступить в Тоадзу для последней попытки остановить врага.
Но Тоадза уже опустела. Как только до столицы дошли первые слухи о поражении генерала Ромы, король Дало приказал снять вооружение с боевых кораблей, чтобы превратить их в транспорт. Теперь осадка кораблей, нагруженных сокровищами из королевского дворца, стала заметно ниже.
Солдаты Гана поспешно поднимались на борт, отпихивая в сторону мирных жителей, умолявших о койке на корабле. Войска конфисковали все купеческие суда и рыбачьи лодки. Отчаявшиеся люди строили плоты из дверей и кусков мебели, не думая о том, как эти непригодные к плаванию посудины помогут им совершить долгое путешествие на юг, к Большому острову.
Мелкие дворяне, которым не хватило места на королевском корабле, обещали солдатам огромные богатства, если они позволят им подняться на борт. Некоторые бросались в воду и плыли к кораблям и плотам, покидавшим порт, умоляя их спасти, но люди на кораблях отталкивали несчастных веслами.
Потом кто-то закричал, что в гавань Тоадзы входит флот – армада! – и хаос в порту превратился в настоящую панику.
Генерал Рома наблюдал за предательством короля Дало со смесью гнева и сожаления. Теперь он понимал, что ему следовало послушать Торулу Перинга и атаковать до того, как Киндо Марана уничтожил их союз. У него не осталось никакой разумной стратегии – только кровь, ужас и желание сбежать.
Армада оказалась флотом Мата Цзинду с двумя тысячами солдат на двадцати кораблях.
Мата с отвращением наблюдал за хаосом, царившим в порту. По его приказу корабли встали дугой и закрыли выход из гавани, а
