– Они здесь! – закричали в толпе, когда воздушные корабли вынырнули из облаков и на горизонте показалась верхушка трона- пагоды.
Пока горожане громкими криками приветствовали красивых танцовщиц и аплодировали отважным солдатам, Мата Цзинду искал глазами императора Мапидэрэ, повторяя себе, что наконец-то увидит своего врага.
Теперь стена солдат окружала верхнюю часть пагоды со стрелами и обнаженными мечами наготове. Император сидел в плотном кольце воинов, и зрителям лишь изредка удавалось разглядеть его лицо.
Мата представлял себе старика, обрюзгшего и растолстевшего от излишеств и самодовольства, но сквозь стену солдат, как сквозь вуаль, видел изможденную фигуру с жесткими, лишенными выражения глазами.
«Как он одинок, высоко над всеми, в своем бесподобном великолепии. И как ему страшно…»
Фин и Мата переглянулись, и каждый увидел в глазах другого смесь скорби и тлеющей ненависти. Фину не требовалось ничего говорить: дядины слова: «Не забывай!» – навечно врезались в память.
В прежние времена, когда император Мапидэрэ был еще юным правителем Ксаны и его армия разбила наголову слабеющие силы Шести королевств на земле, море и в воздухе, на его пути остался всего один человек: Дадзу Цзинду, герцог Таноа и маршал Кокру.
Из поколения в поколение клан Цзинду обеспечивал Кокру талантливыми военачальниками. В молодости, в отличие от других, Дадзу был тощим и болезненным, поэтому отец с дедом решили отправить его на север, подальше от семейных владений на островах Таноа, чтобы прошел обучение у легендарного фехтовальщика Медо на острове Яйца Шелкопряда, в другом конце Дара.
Увидев Дадзу, мастер покачал головой и сказал: «Я слишком стар, а ты – чересчур мал. Многие годы я не брал учеников, не возьму и сейчас. Уходи, дай дожить последние годы в мире и покое».
Но Дадзу не ушел: десять дней и десять ночей, отказываясь от воды и пищи, утоляя жажду дождевой водой, простоял он на коленях возле дома Медо. На одиннадцатый день, когда юноша упал на землю, его настойчивость тронула сердце Медо, и он сдался.
Обучение началось с того, что Дадзу был отправлен на ферму ухаживать за животными. Юноша не жаловался. Не пугал его ни холод, ни голод, когда пас стадо в горах, оберегая от волков, а по ночам спал вместе с коровами.
Когда весной родился первый теленок, Медо приказал Дадзу каждый день приносить его в дом для взвешивания, чтобы ноги теленка не пострадали от острых камней, и для этого юноше приходилось проходить не одну милю. Если поначалу такие путешествия доставляли одно удовольствие, то со временем, по мере того как теленок набирал вес, носить его становилось все труднее.
– Теленок уже подрос и может ходить сам, – сказал как-то мастеру Дадзу.
– Но я велел тебе приносить его сюда, – возразил наставник. – Солдат прежде всего должен научиться исполнять приказы.
С каждым днем теленок становился все тяжелее, и Дадзу приходилось напрягаться больше. Когда юноша наконец добирался до фермы, теленок радостно соскакивал с его рук, чтобы побегать на свободе и размяться.
Лишь к зиме Медо вручил юноше деревянный меч и попросил изо всех сил ударить деревянную куклу, которую использовал для тренировок. Дадзу с отвращением посмотрел на тупое оружие, но послушно выполнил приказ.
Деревянная кукла упала на пол, рассеченная надвое, и Дадзу с удивлением уставился на зажатый в руке меч.
– Меч ни при чем, – усмехнулся наставник. – Ты когда последний раз смотрел на себя в зеркало?
Он подвел Дадзу к идеально отполированному щиту, и юноша узнал в нем себя с трудом: плечи едва помещались на поверхности большого щита, руки и ноги стали почти вдвое толще, мощная грудь возвышалась над узкой талией.
– Великий воин верит не в свое оружие, а в себя. Когда ты обладаешь истинной силой, то способен нанести смертельный удар, даже если вооружен всего лишь тростинкой. Теперь можешь начинать учиться, но сначала поблагодари теленка, который сделал тебя сильным.
Дадзу Цзинду оставался непревзойденным на полях сражений. В то время как армии других государств Тиро сгорали, точно лучина в ярком пламени, в схватках с яростными ордами Ксаны, воины Кокру под командованием герцога Цзинду отражали их атаки, словно мощная дамба на пути горной бурной реки.
Из-за малочисленности войска герцог Цзинду располагал солдат в стратегически важных крепостях и городах по всему Кокру, и всякий раз, когда Ксана вторгался в его страну, приказывал своим людям не реагировать на издевки вражеских полководцев и оставаться за стенами точно черепаха в своем панцире.
Как только армии Ксаны оказывались на расстоянии от прекрасно защищенных крепостей и городов, войска Цзинду, подобно муренам, выскакивали из тайных убежищ и наносили яростные удары в тыл, перерезая линии снабжения врага. И хотя Готa Тоньети, великий полководец Ксаны, имел в своем распоряжении больше воинов и лучшее оружие, тактика Цзинду делала невозможным его
