гнало прочь настойчивый шёпот Кайдлтхэ:
– Вставай! Уходим!
– Уходим? – До великого герцога наконец дошёл тревожный смысл сказанного.
Алексей вскочил, так и не поняв, что случилось, неуклюже сполз с сеновала и схватился за рукоять Дыхания скорби. Благо он никогда не расставался с оружием. Да и походные доспехи на ночь не стал снимать.
Всюду царил лёгкий утренний сумрак, тишина, покой, свежесть и всеобщее умиротворение. На дно балки лёг туман. Кайдлтхэ поспешила к лошадям. Где-то послышалось конское ржание и топот копыт. Несколько стрел впились в дубовую дверь и глиняную стену избы. Алексей сообразил – дело нешуточное, инстинктивно пригнулся и побежал к Орхидиасу. Их выследили. Но как? Нападавшие настроены решительно, вступать в переговоры не стали, а предпочли без долгих церемоний отправить к праотцам чужаков.
Д’айдрэ вскинула арбалет и, казалось, выстрелила наугад. Раздался металлический лязгающий звук, а вслед за ним сдавленный крик. Из бледной дымки выскочил всадник с обнажённым клинком в руке. За его спиной развевался чёрный плащ с двумя серебристыми зиг-рунами. «Рыцарь братства „Две молнии!”» – осенило Алексея. Но на рассуждения времени не осталось. Надо и впрямь уходить, ведь неизвестно, сколько солдат привёл с собой паладин.
Кайдлтхэ, прячась за углом избушки, вновь выстрелила. Болт угодил в грудь лошади. Передние ноги животного подкосились, и оно полетело кубарем. Всадник успел высвободить ноги из стремян, сгруппировался и смягчил удар. И все же ему досталось. Если ничего и не сломал, то здорово ушибся. Пока он барахтался на земле и силился подняться, Кайдлтхэ выхватила из ножен Сокрушителя бездны, в два прыжка достигла неприятеля и вонзила лезвие в тело. Кольчуга не сдержала удар тариалда. Брызнула кровь. Рыцарь дёрнулся и затих рядом с бьющейся в предсмертных конвульсиях лошадью.
Алексей, наблюдая за боем со стороны, едва не закричал от радости. Но ликование было преждевременным. Несколько пехотинцев, вооружённых топорами и луками, не обращая внимания на потерю командира, неслись к д’айдрэ. Серокожая быстро сообразила, что перезарядить арбалет не успеет, и пошла врукопашную. Ближайшему к ней солдату изначальная снесла голову. Второй попытался обойти первородную с тыла, но получил смертельный удар в живот. Третий замахнулся топором и… неожиданно отлетел на несколько метров и выронил оружие. Кайдлтхэ выбросила левую руку вперёд. Воздух сжался, задрожал и подобно боевому молоту ударил вояку в грудь. Бедняга не удержался на ногах. Судьба его решилась в пару мгновений. Сокрушитель бездны с лёгкостью вспорол кожаные доспехи и раздробил ребра. Четвёртый братчик с безумным криком бросился в драку. Д’айдрэ ушла в сторону, пропустила врага, провела подсечку и свернула бедолаге шею.
Алексей благополучно добрался до Орхидиаса, хотел уже седлать коня, как вдруг прямо как из-под земли нарисовался очередной боец. Следопыт инстинктивно ткнул Дыханием скорби в брюхо солдату. Лезвие напоролось на металлическую бляху доспеха, скользнуло вниз, прошило толстую сыромятную кожу и впилось в нижнюю часть живота. Служивый дико заорал от боли, бросил топор, схватился за рану и рухнул на колени.
Алексей не стал добивать солдапёра, вскочил в седло. Пока он возился с жолнером, Кайдлтхэ уложила ещё одного лучника и отступила.
– В поле! Живо! – скомандовала девушка на ходу и лихо запрыгнула на лошадь.
Обернувшись, д’айдрэ ещё что-то выкрикнула вроде «Осс!», взмахнула свободной рукой, и крыша избушки, крытая камышом, вспыхнула ярким пламенем. Повалил дым, затрещали сухие стебли. Следопыт спрятал в ножнах меч, окинул взглядом поле битвы и пришпорил Орхидиаса.
Ветер свистел в ушах, трепал волосы. Земля содрогалась под копытами. Сердце рвалось наружу, а душа уходила в пятки. Остановился парень лишь тогда, когда верный конь выбился из сил. И сколько длилась эта безудержная скачка, великий герцог не мог сказать. От волнения и возбуждения он потерял счёт времени.
Орхидиас храпел, на губах выступила пена. Кайдлтхэ устало плелась позади. Преследователей не видать. Появись они прямо сейчас, без труда догнали бы путников. Но одно дело – настигнуть, и совсем другое – взять в плен или убить. Д’айдрэ надолго отбила охоту братству «Две молнии» лезть в чужие дела.
– Как ты? – спросил Алексей девушку.
– Бывало и лучше, – нехотя ответила изначальная. – Лошадь едва не загнала. Говорила тебе, нечего на хуторе делать.
– Зачем дом подожгла? Там ведь люди!
– Нет там никаких людей! Хозяин ночью с семьёй уехал в соседнюю крепость. Вот и наведались к нам гости. Такова благодарность за помощь.
– Уверена?
