сказала:
— Откуда мне знать, что ему нужно? Я простая подавальщица из «Наглой куропатки», а он король.
— Тем не менее ты лучше всех в королевстве знаешь, что ему нужно. Судьба — странная штука, правда?
Уинни отвернулась к стене и молчала целую минуту. Я уже думала, что она не ответит, когда услышала тихое:
— Свободы.
— Свободы? — удивилась я. — Но в руках Марсия в прямом и переносном смысле такая власть! Он повелевает одним из величайших королевств и может получить все, что захочет, кроме… — Я осеклась, потому что поняла: Уинни права. Нет ничего страшнее, чем величайшее королевство, свалившееся на тебя безо всякого предупреждения и совершенно тебе ненужное. Отсюда и приступы гнева, и пополнение парка чугунных статуй.
— Он что-то тебе говорил об этом?
— Конечно, нет, — буркнула она из-за плеча.
— Тогда что для него свобода? Как он ее себе…
— Послушай, Золушка, — Уинни откинула плед и села, — я ответила на твой вопрос. Больше я ничего не знаю, а тебе уже решать, что делать с этой «информацией».
Мы с друзьями молча переглянулись. Разговор с Уинни, если и продвинул, то не намного. По крайней мере, я пока не видела возможности использовать полученные сведения.
Вскоре принесли поздний ужин, после которого наступило время сна. Я пожелала остальным доброй ночи и улеглась, но спать не собиралась — хотела дождаться Магнуса. А еще беспокоилась, гадая, что принесет завтрашняя встреча с Орестом.
Долго лежала на боку, устроив под щеку сложенные лодочкой ладони и уставившись в темнеющий провал окна. Время тянулось, как сырое тесто, и в конце концов я, должно быть, задремала, ибо очутилась в уже знакомом замке. Ни капли не испугалась, потому что знала: это ведь понарошку, я никак не могу находиться сейчас в замке Кроверуса, потому что лежу в темнице Потерии. Я была как бы в двух местах одновременно и нигде по-настоящему.
Определившись с этим, я без опаски двинулась знакомыми коридорами, движимая любопытством и каким-то смутным нетерпением. Наяву я никогда так хорошо не ориентировалась в паутине переходов, но сейчас я была другой Ливи, из сна, той, которая с легкостью отпирала дверь башни и безошибочно находила любую комнату. И замок признавал во мне свою, раскрывая гостеприимные объятия.
Я скользила, едва касаясь ногами пола: мимо фамильных портретов в потертых рамах, галерей со статуями в чехлах, похожими на привидения, мимо стеклянной стены, за которой располагалась терраса с зимним садом, и затянутых кружевом паутины старинных доспехов, пока не очутилась перед дверями, образующими в сомкнутом состоянии крону дерева. Они беззвучно распахнулись, приглашая войти, и я без колебаний вплыла внутрь, следуя дорожкой из горящего воска. Там меня уже ждали.
Он стоял в центре зала спиной ко мне, сцепив руки за спиной. В воздухе вокруг парили черные столбики свечей, на конце которых трепетали синие лепестки пламени. Я вдруг обнаружила, что одета как для бала: роскошное платье из кремового шелка, расшитое крошечными искорками алмазов и жемчужин, из-под пышных юбок, похожих на многослойное суфле, выглядывают носки атласных туфелек, рукава у наряда буфами, и в прорезях проглядывает серебристая подкладка, к корсажу приколота черная роза, припорошенная сединой изморози.
Стоящий спиной шевельнулся, и мое сердце гулко заколотилось. В груди начал нарастать жар, как будто там разгоралось пламя, плавя восковые ребра. Пальцы вспотели, а черная роза на корсаже начала распускаться. Я хотела позвать его по имени, но из горла вырвался только тихий всхлип, похожий на вздох. Мужчина начал поворачиваться, одновременно протягивая руку. Я протянула свою, чувствуя, что если наши пальцы соприкоснутся, то я сгорю… За секунду до того, как это произошло, меня разбудил шорох, совсем тихий, но я подскочила так, словно над ухом протрубили военный марш.
— Магнус! — прошептала я, вглядываясь в маленькую тень, скользящую вниз по стене.
Паук шустро перебирал лапками. Пока он спускался, я потерла глаза кулаком, прогоняя остатки сна, и убедилась, что остальные спят.
Клочок неба за окошком посерел, подернувшись ожиданием рассвета, значит, скоро утро. Я успела заметить, как снаружи мелькнул яркий лоскуток — Арахна улетела.
— Ну как? Есть новости? Ты его нашел? Передал послание?
— Нет, не передал, я его не видел.
— Что? Почему? Мы опоздали, он улетел? — Я едва сдержалась, чтобы не перейти на крик от отчаяния.
