голову, сногсшибательно красив и невероятно обаятелен. Животный магнетизм, пластика движений и, собственно, фантастическое обнаженное тело мужчины заставляли каждую особу женского пола провожать его взглядом. И этот факт никак не добавлял мне душевного спокойствия.
Впрочем, к самому оборотню претензий быть не могло. Мне вообще уже казалось, что Тор просто боится отвести от меня взгляд — вдруг опять исчезну? С момента, когда мы — усталые, но довольные — переместились в поселок клана и оказались в доме моего вера, прошло двое суток.
— А Роми? Можно узнать, как ее состояние? — расслабленно развалившись в кресле и наслаждаясь ощущением покоя, которое дарил этот дом, поинтересовалась у Тора.
Эйфория боя ушла, вернув нас на грешную землю. К необходимости разбираться друг с другом и с нашими собственными отношениями.
«Все так запуталось», — было единственной мыслью, которую выдавало мое измученное сознание.
— Да, я сейчас выясню, — поспешно отозвался оборотень. Явно ему тоже было проще говорить сейчас о чем-то отвлеченном.
Но вместо того, чтобы, к примеру, спешно схватиться за телефон, Тор прислонился к дверному косяку и смотрел, не отрываясь, на меня.
— Что? — нервничая, подалась вперед.
— Прости, — поморщился он. — Дай мне минутку — успокоиться. Внутреннего зверя не так просто обуздать. Он счастлив твоему возвращению, рад тому, что смог защитить (легкое движение плечами). И я тоже рад, пытаюсь поверить, что это действительно происходит сейчас со мной. Я уже и надеяться перестал, что ты вернешься.
— Ну-у-у… — Я замялась, подбирая слова. Слишком о многом мы еще не говорили. Многое еще только должны простить друг другу. И принять. — Ты заслужил этот шанс.
Непослушные губы не желали признаваться, что мне самой радостно от этого возвращения. Что не могу без Тора, что люблю этого мужчину вопреки всякому здравомыслию и собственным желаниям. И что собираюсь научиться принимать его таким, какой он есть. Не хорошим и не плохим. Неидеальным. Но именно таким я его люблю. И жить без него — мучительно больно, я проверяла.
Я тоже неидеальна. В чем-то права, где-то нет. Мы так похожи в этом нелепом упрямстве.
— Ты очень напугала меня сегодня. — Улыбка мужчины померкла, уступая место серьезности и заботе.
Я кивнула и потупилась, признавая справедливость упрека. Сейчас, постфактум, сама не понимала собственного безумного порыва. Что толкнуло меня отправиться к вампирам в надежде на встречу с Никосом?
— Он действительно мертв?
Конечно, Тор понял, о ком я говорю. Одно воспоминание о ледяном безжизненном взгляде вампира и сейчас вызывало во мне дрожь.
— Я думал лишь о твоем спасении.
Он не стремился его убить, возможно, оставив вампиру шанс, додумала я оставшееся недосказанным, понимая, насколько живучи кровососы. Не так просто перечеркнуть прошлое, отвернуться от тех, с кем очень долго стоял плечом к плечу.
И почему-то это вызывало еще большее уважение. Он не предатель, просто в сложившихся обстоятельствах у Тора отсутствовал выбор — он должен был спасти меня.
Удивительно, но я понимала: вер не может взять и в одно мгновение измениться. Самое главное — он спас меня, невзирая на цену. Он доказал, что я для него важнее всего, что могу ему доверять.
— Спасибо! — Стремительно вскочив (откуда только силы взялись?), подбежала к мужчине и, приподнявшись на цыпочках, коснулась губами уголка его рта, скулы, виска… — Спасибо! Спасибо!..
Торгфрид молча обнял. Стиснул так, что дышать стало трудно. Но я и не ждала от него слов, сама не в силах многое произнести. Слишком свежи были нанесенные друг другу раны, слишком памятны обиды. Слишком сильны эмоции и переживания, переполняющие нас сейчас. И слишком зыбким, непрочным было ощущение связавшей нас вновь нити.
Не представляю, сколько мы простояли так, молча обнявшись, каждый по-своему переосмысливая этот поворот судьбы. Принимая новую реальность, где мы вместе просто потому, что оба хотим этого. Вопреки всем различиям и противоречиям.
— А Матильда? — вспомнила я так удивившее меня в речах вампира упоминание другой женщины. — Кто это?
— Сам бы хотел знать, — нахмурился Тор, явно тоже вспоминая безумные слова Никоса. — Но могу предположить, что это
