страшно за себя. И тревога напомнила о нашей промежуточной цели.
— Расскажи мне об иллюзии, что должны наложить на меня, — повернувшись к веру, внимательно вгляделась в его глаза.
Стоило мне уйти от темы нежелательной для оборотня родни, муж сразу же преобразился. Улыбнулся, во взгляде мелькнуло одобрение, а большая ладонь обхватила мою руку и принялась рассеянно поглаживать.
— Это не больно. Займет по времени не больше часа. Эти маги — доверенные лица нашей семьи. Но даже им я не позволю увидеть тебя без очков. Они просто исказят наружный контур твоей ауры, видоизменяя заодно и внешность. По сути, ты изменишься мало, а вот глаза… они станут одинаковыми.
— А какой себя буду видеть в зеркале я?
— Ты будешь видеть истину. Как и любой, кто знает… знал тебя раньше. В этом, конечно, кроется опасность.
Я невольно качнула головой, не соглашаясь.
— Это только моя семья. За годы, которые я провела в Школе, все прежние знакомые позабыли обо мне, да и не много их было. Я никогда не выезжала за пределы нашего поселка.
— Это хорошо. — В голосе Торгфрида мне почудилось тщательно скрываемое облегчение.
— Ты полагаешь, найдется много желающих уничтожить меня? — В то, что я кого-то настолько интересую, верилось с трудом.
— Да! — Подбородок мужчины напрягся, у губ обозначились суровые складки, взгляд потяжелел. — Ведьмы сами по себе редки. Те, кто не сумели заполучить ведьму себе в пару, предпочтут уничтожить чужую избранницу, лишая более везучего соперника преимущества от рождения полноценного потомства. В моем же случае ты еще и самый простой способ навредить клану. Ты в каком-то смысле моя слабость.
— Понятно… Но иллюзия не сделает меня сильнее.
— Достаточно того, что тебя будут считать представительницей моей расы. Для меня это предпочтительнее.
И опять по спине скользнул неприятный холодок тревоги. Предчувствия.
— И ты будешь под защитой нашего клана. Под моей защитой. Всегда! — счел необходимым успокоить меня муж.
— А остальные? В вашей семье у всех есть пары?
— Нет. Не считая отца и дяди, вот только у меня появилась. Ты. Пришедших в этом мире пока не так много, мы не обладаем плодовитостью людей (мне послышались эти нотки горечи?), поэтому с поиском пар много проблем. Опять же в случае с оборотнями необходимо еще и одобрение зверя. Многие из нас доживают до конца жизни, так и не найдя пары. Понимаешь теперь, насколько ты ценна для меня?
— А среди людей вы пары находите? — Откуда бы иначе взяться их потомкам вроде меня? Правда, на уроках истории Пришедших нам об этом не рассказывали.
По лицу вера скользнула тень неприязни.
— Увы, изредка случается и такое. Но родившиеся от людей дети — полукровки. Они не в полной мере принадлежат нашему миру.
— Как я… — Стало неловко, Тор едва ли не обозвал меня вторым сортом. — Но ведь уже их дети могут полноценно продолжить ваш род.
Вер сухо поджал губы и вновь отвел взгляд, уставившись в иллюминатор.
— Если потомок — девочка-ведьма, в твоих словах есть смысл. Но мальчики… Они выбирают другую сторону. И это необъяснимо. Представляешь себе ситуацию, когда один из нас сражается с собственным сыном?
Для меня всегда было кое-что непонятное в самой сути взаимоотношений полукровок с нелюдями. И даже Школа не дала ответов на эти вопросы. Почему колдуны так враждебно настроены по отношению к ним? Почему не вступили в прямой союз с Ассимилянтами? И почему не препятствуют поиску девочек с гетерохромией, проводимому Пришедшими?
Тут определенно таится загадка. Но стоит ли искать разгадку у Тора? Интуиция уверяла — нет.
— А твоя семья… — Я запнулась. — Они будут знать правду обо мне?
Повисла пауза. Торгфрид не спешил с ответом, рассматривая облака за стеклом.
— Я еще не решил, — наконец признался он. — Но склоняюсь к мысли утаить истину от всех.
Ого! Вроде как чем меньше народу знает, тем ему спокойнее? Даже тревожно стало за жителей поселка, где я провела детские годы.
— А они вообще примут меня? — Новая семья настораживала все больше. Определенно, не обойтись нашей совместной жизни
