Фулкрома они были еще внове, и ему трудно было не то что понять, но даже поверить в них. Их логика ускользала от него.
– Понимаешь, – продолжал из темноты голос Ульрика, – Виллджамур – точнее, то, что окружает тебя сейчас, – древнее самой империи. Верхнему городу одиннадцать тысяч лет, но то, что сохранилось здесь, в этих пещерах, уходит корнями в необозримую даль времен. Карта лей-линий Архипелага показывает, что Виллджамур скрывает в себе нечто особенное, потому что здесь все лей-линии сходятся. Нет ничего удивительного, что здесь случаются всякие неожиданности. Ты ищешь ответа на вопрос о том, что произошло прошлой ночью на поверхности, – я покажу тебе то место, откуда пришли мертвецы. Мы уже близко. Мертвые вообще всегда рядом.
Что тут можно было сказать? Оставалось только помалкивать. Фулкром выслушал жреца и стал молча переваривать новую информацию, как делал всегда, отсеивая то, что казалось ему незначительным, ища смысла в представленных ему фактах. Если бы он сам, своими глазами, не видел прошлой ночью свою умершую жену, не говорил с ней, как с живой, то просто счел бы слова Ульрика бредом сумасшедшего. Однако теперь он решил воздержаться от поспешных выводов.
Какое-то время они еще шли, скрипя подошвами по камням, пока Ульрик наконец не опустился на землю рядом с рекой.
– В чем дело? – спросил Фулкром.
– Ни в чем. Посмотри туда… – Ульрик повел фонарем, и даже в его слабом свете Фулкром увидел, что арка, под которую утекала река, чем-то заложена. – Придется нам дальше идти по воде.
– Я не поплыву в этой жиже! – воспротивился Фулкром.
– Ох, следователь, не смеши меня. Я же не говорю «поплывем», я говорю «пойдем», под парусом.
– Где мы его возьмем? – удивился Фулкром.
– Терпение, – сказал Ульрик, извлекая свою книгу, ту самую, к которой он обращался всегда, которая творила магию.
– Подожди, не начинай пока, скажи лучше, что это за книга?
– Это одна из версий «Книги превращений».
– Я знаю, я не о том. Что она делает – что они обе делают?
– Их было две, обе написал фра Меркури. Но эта книга – не та, которая мне нужна, потому что она может лишь дезагрегировать мир, когда это необходимо. Та, другая книга куда могущественнее этой, – по крайней мере, я так думаю, хотя в чем конкретно состоит их различие – я не знаю; знаю лишь, что, когда они соединятся, начнется настоящее волшебство…
Ульрик распахнул книгу и начал монотонно читать из нее, словно гипнотизируя своим голосом себя и Фулкрома; тот застыл на месте: прямо на его глазах галька и мелкие камушки, лежавшие на берегу, зашевелились, поползли навстречу друг другу и стали складываться в ряды, а те – в платформу, которая вдруг оказалась у жреца под рукой. Он толкнул ее, и она спустилась на воду.
– Она выдержит, – ободрил его Ульрик.
Фулкром поверил ему и ступил на каменный плот, не переставая удивляться тому, что он не тонет сам по себе, не говоря уже об их совокупном весе. Холодные камни не расходились и не тонули под ногами; течение подхватило их и понесло вперед. Ульрик сел, скрестив ноги, и поставил рядом с собой фонарь. Фулкром тоже сел и подтянул ноги к груди, опасаясь замочить их.
Река несла их через галерею пещер.
– Вскоре все раскроется, – со значением объявил Ульрик. Но Фулкром сомневался; он вообще жалел уже, что позволил завести себя так далеко, – зачем он здесь, почему слушает этого жреца с его причудами? Может быть, потому, что все происходящее разжигает его любопытство и он надеется с помощью жреца найти ответы на не дающие покоя вопросы? Или он бежит от своей мертвой жены, надеясь, что если он выяснит, откуда она взялась, то она оставит его в покое? Но ведь есть еще другие мертвецы, которые тоже бродят по городу, с ними-то как быть?
«Что ж, раз Ульрик сам заварил всю эту кашу, то, может, сам и расхлебает?»
В подземелье тем временем стало немного светлее, и Фулкром разглядел окружавшие их развалины – нет, даже не развалины, а изуродованный город. Далеко впереди источали призрачный свет крошечные белесые фигурки, другие такие же, только повыше, виднелись на левом берегу реки, прямо напротив них. Справа в их реку впадала другая река, и течение в этом месте отклонялось в сторону. В подземном мире не было цвета, только размытые оттенки серого, черного и белого.
– По-моему, – заговорил наконец Ульрик, – здесь что-то вроде того света. А вон те огоньки на берегу – видишь? – это мертвые, мой милый следователь. Вот в чем особенность Виллджамура: это не просто центр империи, это место встречи куда более значительных сил. Тех, о которых мы не имеем и понятия. Здесь есть ходы и переходы, назначения которых я не знаю. В лабиринте мы проходили даже мимо мертвых порталов. Но мне кажется, что именно здесь, в этом ушедшем под землю городе, я должен продолжать свои поиски. Где-то здесь лежит изначальная «Книга превращений». Да, я в этом уверен. – Тон Ульрика изменился, стал более обыденным, как будто он прокручивал в голове какие-то идеи. – Во время своих исследований я то и дело натыкался на
