Странное зрелище.
– Как ты? – неожиданно фамильярно спросил он. Отвечать не хотелось. Луций предпочел бы говорить только о расследовании.
– Неплохо, спасибо.
Хотя бывало и лучше.
– Отправил соболезнования супруге Миния, она любезно их приняла.
Тит Пуллий кивнул все с тем же отцовским участием. Не намного старше Луция, лет на десять, но пережил в десятки раз больше – Луций видел его досье. Бывший центурион отряда быстрого реагирования. Под его кожей таилось больше стали, чем под капотом служебной машины.
– Поступили данные по А?206. Его уже подготовили к отправке на орбиту. Крио на четыре года.
– За передачу посылки? Четыре года?
– По новому кодексу.
Опоздали, не успели допросить. Луций снова сжал кулаки. И как он мог забыть «гелиос» дома? Идиот.
С пойманными на месте преступления особо не церемонились. Порой даже по базе не пробивали; так, вводили номер осужденного в автомат, указывали код преступления, сканировали чип легионера, который провел задержание. Машина выплевывала талон, и осужденный отправлялся в предварительный отдел на заморозку.
Безликий и как минимум несовершенный подход.
– Когда отправка?
– Через две недели обещают челнок. В любом случае у нас все равно недостаточно причин для его расконсервации.
Тит развел руками, открещиваясь от происходящего. «О, жестокий мир, – будто говорил он. – Жестокий, несправедливый…»
Луций нехотя кивнул. Чему удивляться? Судебная система Нового Рима была далека от совершенства.
– И только что ответили с Десятой. Последний раз I?45 отмечалась по месту регистрации пару месяцев тому назад. Дом пуст, вещи на месте. Ничего подозрительного.
Вот это было сомнительно.
– Я хочу проверить сам лично.
Луций выдержал тяжелый взгляд центуриона. Подавил желание скрестить руки на груди и вновь заложил их за спину, сцепив пальцы в замок.
– Луций, зачем? Я уверен, там и без тебя все отлично проверили. И… – Тит замялся, подбирая слова. – Ты пойми, это был всего лишь несчастный случай.
В повисшей тишине тихо потрескивала вентиляция. За тонкой стеной слышались голоса, шаги и звяканье кофейного аппарата.
Луций упорно молчал, поджав губы.
Тит Пуллий изучал его еще несколько мгновений, затем усмехнулся и выудил из кармана блокнот. Растянул экран, и пластина экрана засветилась изумрудным. По ней побежали полученные письма. Тит свернул их движением пальца и открыл таблицу учета центурии.
– Пара дней, Луций. В понедельник жду тебя с результатами.
– Так точно.
– Сейчас, конечно, не лучшее время, но я должен назначить тебе напарника. – Заметив, что Луций собирается возразить, Тит Пуллий жестом велел ему заткнуться. – Обязан по закону.
Луций торопливо сморгнул гнев, белой пеленой застивший глаза. Спокойствие, только спокойствие. Еще не хватало, чтобы его сняли с дела за неповиновение.
– Прошу. Мне не нужен напарник. Не сейчас, – он накрыл блокнот центуриона ладонью.
Тит сощурился:
– Пойдешь со служебным нюхачом, раз не хочешь напарника.
Еще лучше: номер, марсианин, необразованное животное. Луций даже понимал их с трудом, хотя по долгу службы знал воровской жаргон подземных уровней. Пропасть между гражданами и низшими слоями Нового Рима была непреодолимой, и он не имел ни малейшего желания ее форсировать.
Стоило выезжать немедленно. Сесть на ближайший рейс, и прости?прощай непрошеный нюхач. Даже наемники?марсиане со
