— А лечебная магия? — Мартин подобрался, от расслабленной позы не осталось и следа.
— Если ты готов навсегда оставить ее в нашем мире…
— Черт, забыл! Перенес бы ее сюда, раз дело серьезное.
— Не могу. Барьер не пускает.
— Да ладно…
Даниэль пожал плечами:
— Тебе ли не знать, что такое бывает. Так ты…
Мартин исчез, не дослушав брата.
— … возвращаешься, — усмехнулся Даниэль, заканчивая фразу — Кто бы сомневался.
Матушка меняла Эмилии компресс.
— Не обижайся на Мартюшу, милочка, — бубнила леди Айрин, отжимая полотенце над тазом с водой и льдинками. — Он с женами обращаться не умеет, хоть ты и не первая у него. Вон, даже колечко не подарил, негодник… — Она уложила полотенце на лоб больной.
Эмилия, казалось, спала. Глаза закрыты, щеки горят, и одеяло до самого подбородка. Рядом с ней лежит несчастное чудовище: вытянуло шею, положило морду на плечо.
— И-и-и? — Ло первый заметил Мартина.
И матушка обернулась, осекшись на полуслове.
— Наконец-то! — проворчала она, тут же меняя интонацию. — Почему я должна ухаживать за твоей женой, скажи на милость?
— Спасибо, мама. — Мартин шагнул к кровати, но леди Айрин перегородила ему дорогу.
— Ей плохо. А Даник не разрешил врачу вылечить ее…
— Я знаю, мама. Лечебная магия оставляет след в организме. Эмилия из другого мира, барьер не пропустит ее обратно.
— Ах, так… Тогда перенеси ее домой.
— Не могу, барьер… не пропускает.
— Почему?
— Я не знаю, мама. Позволь, я…
— И-и-и! — требовательно запищало чудовище.
— Хотела унести его отсюда, но он верещит и сопротивляется, — пожаловалась леди Айрин, обернувшись к кровати.
— Оставь, пусть лежит. Врач еще тут?
— Ушел. Вот инструкции. — Она вынула из кармана сложенный вчетверо лист бумаги. — Питье, порошки, микстуры. Наймешь сиделку?
— Нет, я сам. Спасибо за помощь, мама. Попроси Дороти зайти, если тебе не трудно.
Когда леди Айрин покинула комнату, Мартин быстро переоделся. Дороти помогла ему разобраться с инструкцией. За необходимыми микстурами и порошками уже послали, питье приготовили. Мисс Уорнер заявила, что дракоше лучше остаться с хозяйкой. Да еще «обрадовала», мол, дракошу взяли маленьким, поэтому он инстинктивно выбрал себе единственную «маму», то есть Эмилию. И теперь чувствует ее состояние, настроение и будет без нее тосковать. Весело! С этим Мартин решил разобраться попозже. Сейчас главное — здоровье Эмилии.
Занимаясь делами, он успокаивался. Матушка бесспорно удивила. Впрочем, у нее и раньше случались периоды просветления, когда она становилась похожа на себя прежнюю. В свое время местные врачи сделали все, что могли. Мартин был уверен, хороший психиатр из другого мира помог бы матушке окончательно справиться с болезнью, но, увы, с этим не сложилось.
Эмилия находилась в полузабытьи. Она спала, потом вдруг просыпалась и смотрела на Мартина отсутствующим взглядом. Машинально гладила ласкающееся чудовище, потом снова закрывала глаза и проваливалась в сон. Ее тело горело в лихорадке, и время от времени она тряслась в ознобе так, что у нее стучали зубы.
Мартин мерил температуру каждые полчаса. Чередовал травяные настои и обычную воду с лимоном и медом, заставляя Эмилию пить. Менял холодный компресс. На руках носил в уборную. По часам давал лекарства.
Температура снижалась — немного и ненадолго, — и снова ползла вверх. Мартин вспомнил о народном средстве, которым пользовались в мире Эмилии. Он узнал о нем в студенческом общежитии, где часто бывал во время учебы. Вскоре Даниэль приволок ему бутылку водки.
