трое, а иногда целыми отрядами. Они перекусывают колючку, когда хорошо экипированы, или проползают под ней, подняв проволоку рогатиной, если оснащение их похуже. Кто не бедствует или не хочет проблем, просто «выражает» офицеру на блокпосте «благодарность». «Выраженную благодарность» офицер кладет себе в карман. Авантюристы, любители экстремальной охоты, научные экспедиции и военные стягиваются к Периметру со всей страны и даже из других государств, но путешествие по Зоне – занятие небезопасное, и поэтому без участия проводников, называющих себя «сталкерами», не проходит ни одна экспедиция или «сафари».
Ныне брошенная Чапаевка была одной из двух десятков сел и деревень, ставших приютом этим бродягам. В официальных бумагах они значились как «самоселы», а контингент состоял из самых разных личностей. Согласно неофициальной статистике сталкеры составляли два-три процента от числа людей, когда-либо посещавших Зону. Однажды попав внутрь Периметра, они более никогда не покидали его пределов. Зона становилась для них домом. Спустя некоторое время сталкеры приобретали способность чувствовать аномалии, предсказывать приближение Выброса и миграцию мутантов, некоторые из них обладали меньшей восприимчивостью к радиации. Совершенно очевидно, что подобные возможности появлялись в результате мутаций организма, подвергавшегося частым воздействиям аномальной природы Зоны. Однако официальных объяснений этому не существовало, так как затащить добровольно хотя бы одного сталкера в лабораторию для исследований или сдачи анализов до сих пор не удавалось. Поэтому никто не мог ответить на вопрос: почему мутировали именно эти два-три процента, а не все. Их часто нанимали проводниками, но, если долго не было предложений, сталкер отправлялся в поход самостоятельно, на поиски чего-нибудь ценного. А ценного в Зоне было немало – оборудование, брошенное научными экспедициями, оружие и техника, оставленные военными, застигнутыми врасплох Выбросом или мигрировавшими мутантами, амуниция, медикаменты и, наконец, странные образования, называемые артефактами.
В Чапаевке «квартировало» около тридцати человек. Примерно половина из них считала себя сталкерами. На самом деле, настоящими или бывшими ходоками являлись почти все, просто некоторые оставляли ремесло проводника. Как, например, Папа Карло, который, однажды попав в неприятность, уже больше не мог быстро бегать, ловко приседать и подпрыгивать, да и по своему трактиру передвигался с трудом. Помимо старика, завязавшего с походами и открывшего забегаловку в бывшем здании начальной школы, в Чапаевке жил неизвестно как оказавшийся там врач-педиатр, которого все звали просто Док, механик Гоша, умеющий починить любую железку, Тимур, державший что-то вроде магазина, и некоторые другие личности, промышляющие чем попало.
Егор проснулся около полудня и долго лежал в кровати, уставившись в грубый дощатый потолок. Он выспался, но после ночных испытаний чувствовал себя все еще разбитым и усталым – сказывалось нервное напряжение. Про себя он уже твердо решил, что сегодня же последует совету неизвестного похитителя и отправится домой. За неполную неделю пребывания в непосредственной близости от Зоны материала было собрано достаточно, свой единственный поход он уже завершил, и теперь оставалось одно только желание – убраться подальше.
Егор встал, оделся и, взяв ведро для воды, направился к колодцу. Поселенцы уже большей частью разошлись кто куда, двое из оставшихся мужиков, вскарабкавшись на крышу бывшего клуба, пытались приладить неизвестно где раздобытую спутниковую антенну. Местные поселения порой выглядели диковато, благодаря абсурдному сочетанию средневекового быта и новейших технологий. Так, например, в забегаловке Папы Карло, деревянной, сто лет не крашенной хибаре, в двух окнах стояли стеклопакеты. «Плохо лежали» где-то, вот старик и нашел им применение, лучшее, чем предыдущие хозяева. У многих сталкеров, внешне напоминавших оборванцев, пошарив по карманам, можно было обнаружить неплохие коммуникаторы с GPS – незаменимую вещь в дальних походах по незнакомой территории, а в некоторых домах имелись микроволновки. И вот сейчас эта нелепая спутниковая антенна…
Егорка приветственно помахал мужикам рукой, набрал воды и пошел в дом. Дозиметр показал, что вода безусловно фонит, но все же не светится. Триста микрорентген в час. В три раза выше предельной нормы. Однако, если не пить такую всю жизнь, ничего страшного не случится. Умывшись, Егор стал собирать вещи в дорогу и готовить жилье к «консервации». Перед уходом из поселения по неписаному своду правил полагалось обесточить дом, очистить печку от золы, подмести, помыть и убрать посуду в погреб. Напоследок, ключ от замка сдавали Карло, а дверь подпиралась доской, как сигнал новичкам, что постройка пустует и можно заселяться.
Ненужный уже обрез и патроны Егор также спрятал в погребе – пусть новому постояльцу будет маленькая радость. Заперев дом, Полянин подхватил рюкзак и поплелся в «Каморку» – так «чапаевцы» обозвали заведение Папы Карло. Здание сельской школы старик разделил поперек, отведя одну половину для кухни, склада и спальни, а вторую для посетителей. Сейчас трактир пустовал, завсегдатаи обычно стягивались к вечеру. Днем, правда, иногда заглядывали солдаты, но это было такой же редкостью, как и
