– Приближение такого мощного артефакта, как «черное сердце» к центру Зоны неизбежно должно было вызвать непрогнозируемые трансформации сети. И я вспомнил: когда мы шли по лесу по вешкам Охотника, как мимо нас мчались толпы мутантов. Было такое ощущение, будто их что-то напугало. Что мы встретим на пути домой? Я не знаю, но почему-то как подумаю об этом, становится зябко.
Вайс тяжело вздохнул и поднялся.
– Что мне теперь указать в отчете? Если я напишу все то, что ты мне рассказал… Господи, да я и сам в это не верю!
– Знаешь, Джерри, однажды я наткнулся в интернете на один старый детективный сериал и очень им увлекся. Представь себе, главный герой тоже агент ФБР, как и ты. Так вот, мне хорошо запомнилась его фраза, произнесенная тогда, когда шериф городка поставил под сомнения выдвинутую им версию. Он ответил так: «Гарри, неужели проще поверить в то, что отец убил и изнасиловал собственную дочь, чем в то, что в него вселился злой дух?» Этот пример не имеет отношения к нашему случаю, но он прекрасно иллюстрирует то, во что мы должны верить, или стараться верить, а во что – нет. Если тебе хочется думать, что Охотник убивал ни в чем не повинных людей просто потому, что он свихнувшийся маньяк, – пожалуйста, верь.
– Я уже не знаю – во что мне верить, – взмахнул рукой агент. – Вот, смотри.
Он достал из внутреннего кармана куртки сложенный вчетверо листок и, развернув, протянул его Егору.
– Что это?
– Прочти. Это обнаружил Айкер все в том же подвале.
– Признание, – бегло пробежав текст глазами, кивнул журналист.
– Да. Он сам пишет, что убил Дениза Лейна с целью завладеть особо редким артефактом.
– Как это мило с его стороны, – пробормотал Полянин. – Джерри, он ведь облегчает тебе работу! Орудие убийства у тебя есть, признание есть, чего тебе для счастья не хватает?
– Лейн был убит уже после похищения артефакта. Так что опять вранье… Кроме того, без самого подозреваемого – это просто бумажка, которой можно…
Вайс не договорил и мрачно уставился вдаль, размышляя о чем-то. Журналист тоже молчал. Как и агент, он смотрел куда-то и думал о своем. Было хорошо после всех тревог и тягот просто сидеть, расслабившись.
– Что будет дальше, Егор? – спросил агент. – С Зоной, мутантами, сталкерами?
Полянин пожал плечами, хотя на самом деле знал ответ и на этот вопрос, просто не хотел затрагивать данную тему. Отвернувшись, Вайс направился к солдатам разведать, что же такое булькает в котелке.
Эпилог
– Cынок, ты главное – не бери в голову, – Старик даже поднялся из своего кресла, чего ранее никогда не делал. – Ну, что комиссия? Завтра они о тебе уже забудут. Отдохнешь пока, наберешься сил. Судя по твоему докладу, тебе действительно здорово досталось. Да ты посмотри на себя: исхудал весь, осунулся.
Пять минут назад Вайс покинул зал заседаний комиссии по внешним делам, где четыре часа кряду отвечал на вопросы по делу Дениза Лейна. В конце слушания председатель комиссии, неприятного вида брюнет в квадратных очочках, холодно посмотрел на агента и объявил ему, что он свободен. Снаружи его ожидал Коллер, сообщивший, что после заседания его ждет Старик. Джерри коротко кивнул и направился в знаменитый треугольный кабинет.
– Я читал твой отчет, – вслед ему сказал Коллер, – это все правда?
Вайс промолчал. Что он должен был ответить? Теперь он держал ответ перед Стариком, но тот хотя бы не сомневался в правдивости написанного подчиненного.
– Честно говоря, выглядит твой рассказ довольно фантастично. Но я тебе верю, вижу, что говоришь правду. Члены комиссии – другое дело. Но они легко предсказуемы. Сейчас посовещаются немного и вынесут решение о временном отстранении от должности, – скрежетал Старик, размахивая сигарой. – Не пугайся. Для этого у них должны быть основания. Основанием же является недобросовестное исполнение тобой своих обязанностей или превышение полномочий. Полномочия ты не превышал, ну, если только чуть-чуть. Что касается остального, то сначала тебе придется посетить врача, моего старого друга Лионеля Кертиса, который должен дать оценку, мог ли ты, в принципе, ответственно подойти к своим обязанностям. А здесь я уже обо всем договорился. Кертис поставит диагноз – нервное истощение. И я с чистым сердцем отправлю тебя в месячный отпуск.
