Что ж, у меня никаких протестов не возникло. Ратмира с Лейфом сейчас отвлекать вовсе не обязательно, у них свои дела. Хирдманы личной охраны всегда рядом. Их может быть не видно, но они есть. Наверняка к ханскому шатру обычному воину и не подойти без того, чтобы люди Одинца не узнали самую неосознанную мотивацию сего поступка. Бдят-с, однако. Не зря Гуннар Бешеный сейчас был относительно спокоен насчет надежности моей охраны. Относительно потому как был полностью спокойным он не мог по долгу службы. Спокойный и не думающий о неприятностях глава тайной службы означает одно ему пора на заслуженный отдых.
О, хан пожаловал! Руки связаны за спиной во избежание естественных душевных порывов, но в остальном вид имеет вполне себе приличный. А еще хан хоть и коряво, с акцентом, но говорит на нашем языке. Значит, переводчик на первых порах не потребуется. Ну а если что можно и позвать, невелика сложность.
— Посадите его, — приказываю двум хирдманам, что и доставили сюда Келгена. Как-никак его бывший дом, пусть напоследок почувствует себя частично прежним, — дождавшись, пока хирдманы хана усадят, а потом покинут шатер, я добавил. Вот так куда лучше. Будем говорить, Келген, непременно будем. Выбора у тебя все равно нет.
— У всех он есть, рус!
— Согласен. Ты можешь выбрать пыточных дел мастера, который превратит тебя в воющий кусок мяса, готовый сказать все, лишь бы прекратилась боль. Или рассказать все по доброй воле, получив возможность для своей семьи, а именно женщин и детей, избежать невольничьих ошейников. Выбирай. Хочешь познакомиться с раскаленными иглами, недостатком воздуха и прочими прелестями? Не хочешь Равно как и доставить страдания семье. Значит, будешь говорить.
— О чем?
Судя по тону, в котором явственно проскальзывали нотки надломленности и обреченности, проблем с этим «пассажиром» не будет. Все выложит. Да и Магнус кивает, подтверждая готовность хана рассказать все, что мы пожелаем. Вот и ладушки!
— Время покажет, а его будет много, до Киева еще не скоро доберемся. Но сейчас интересуют ваши племена, особенно по левую сторону Днепра. Гила, Харавои, Хопон Сколько воинов способны выставить, как скоро, что будут делать, когда узнают об уничтожении Иртим?
— Гила ушли, рус, — говоря это, хан аж передернулся, словно это известие его сильно задело. Да нет, действительно задело, потому как в глазах появилась слабая тень гнева. Походный хан Чегдан вернулся со своими воинами, с большей частью. С добычей, но небольшой. А остальных с ним почти не было. Они стали появляться позже поодиночке и малыми отрядами. Вы, русы, разгромили нас. Но Чегдан Он спасся сам, угнав табуны заводных коней других. И снова ушел.
— Куда?
— Никому не ведомо. За Днепр. Не ищи его в наших кочевьях, рус, там ему не жить. Боги гневаются, духи предков алчут его крови. Для любого племени он и его кровь добыча.
Вот так дела творятся! Прямо шекспировские страсти в печенежской глуши, смешанные с забавами кровной и прочей мести. Похоже, что хан племени Гила оказался куда как сообразительнее своих коллег, поняв, что дело пахнет не просто жареным, а откровенно горелым
— То ли радоваться, то ли огорчаться, — протянул Магнус, услышав новость. Теперь его не догнать, он быстро бежит, то есть скачет.
— Да и сожри Хель его потроха! С нас хватит и оставшихся трех племен.
— Уже двух, брат!
— Тоже верно. От Иртим остались лишь не способные держать оружие, да вот этот вот красавЕц, — показал я на хана. Но он так и не ответил на заданный вопрос. То есть не до конца ответил. Так что давай, продолжай. Или напомнить?
— Не надо! — излишне эмоционально отреагировал Келген.
Неужто подумал, что я его бить собираюсь? Мне оно вроде как и ни к чему, я не люблю причинять боль людям, делая это по большей части из необходимости. Исключения же только подтверждают правило. К примеру, личные враги, для которых смерти будет маловато. Пусть у меня покамест таковых нет, но в теории я допускаю не только убийство, но и крайне болезненный, растянутый во времени его процесс. Вновь повторюсь, лишь в исключительных случаях.
Печенег же говорил. Слова его были вполне доступны для понимания ив меру удовлетворительны. Келген был почти уверен в том, что получив вести об уничтожении одного из племен, Харавои и Хопон будут резво улепетывать к Днепру, к переправам. И только потом, соединившись с правобережными печенежскими племенами, они будут думать насчет того, биться или убегать.
— Места переправ?
— Их много, рус
