Оставшееся до конца рабочего дня время я мирно продремала над бумагами. Слава Творцу, никто обо мне не вспоминал, и удалось хотя бы немного отдохнуть.
Как только часы показали шесть вечера, я поспешно побросала вещи в сумку и двинулась к выходу. К тому моменту практически всех сослуживцев уже не было на местах, и в большей части здания царил могильный мрак. В ноябре темнело рано и быстро.
Я кивнула охраннику на проходной и вышла в промозглую осеннюю ночь Нивлдинаса.
Сыро в нашем городе было всегда из-за канала, режущего его на куски, но осенью это ощущалось куда больше, чем в любое другое время года.
Глубоко вздохнув, я огляделась по сторонам. Привычка, выработанная за годы службы. Если ты работаешь с особо тяжкими, то всегда следует быть морально готовой к нападению. Особенно на крыльце собственной же конторы. Всяческие психи любят именно здесь устраивать засады на полицейских.
На этот раз я увидела стоящую неподалеку хрупкую длинноволосую девушку в белом, слишком легком для поздней осени, платье. Она обнимала себя руками за плечи и изредка вздрагивала. Тяжело вздохнув, я пошла к ней, уже чувствуя очередные неприятности. В таком виде в полицейский участок являются жертвы домашнего насилия. Слава Творцу, не мой профиль…
Такие вот девочки, синие от побоев, сперва жалуются на парней-мужей-отцов, а потом забирают заявление, чтобы явиться недели через две в состоянии куда более паршивом.
Моя клиентура по большей части покладисто молчала в морге или крайне охотно давала показания на больничной койке. Проблем куда меньше.
— Мисс, с вами все в порядке? — спросила я у девушки, наплевав на то, что сердце как-то очень уж красноречиво екает.
Но не бросать же на произвол судьбы пострадавшего только потому, что ему не хватило смелости войти в участок? В конце концов, я именно для этого и устраивалась на работу в полицию — чтобы помогать жертвам преступлений.
Она поворачивалась медленно, слишком медленно…
И когда мне, наконец, удалось увидеть ее лицо, жертвой домашнего насилия девушка уже не выглядела…
У нее был только один глаз… На месте второго провал… Лицо в кровоподтеках… Разбитые губы растянуты в безумной улыбке, обнажая зубы… Передние выбиты…
Как же я ненавидела иметь дело с призраками… В особенности с агрессивными…
Мертвая бросилась на меня и принялась душить. Ее руки словно бы вытягивали из меня силы, волю к сопротивлению… и волю к жизни. Я не сомневалась, что на этой встрече моя жизнь и закончится… Но когда перед глазами уже потемнело, все почему-то прекратилось. Призрак просто исчез.
Я кулем осела на землю, жадно вдыхая воздух. Никогда бы не подумала, что просто дышать — это настолько большое удовольствие.
— Эй! Ли! — потряс меня кто-то за плечо. — Жива? Ну же!
Голос доносился до меня как через толщу воды. Я слышала слова, но смысл они обретали далеко не сразу.
Когда удалось, наконец, сфокусировать взгляд, оказалось, что спас меня старый знакомый. Творец… Гарри! Бармен Гарри!
Ответить удалось далеко не с первой попытки.
— Пока жива! — прохрипела я, пытаясь подняться.
Везучая дрянь… Какая же я везучая дрянь… Ведь еще бы немного…
— Гарри… Как ты?..
Как оказался здесь? Как умудрился прогнать призрака? Все эти вопросы вертелись в голове… Но озвучивать их не выходило — слишком болело горло. Завтра придется наматывать шарф в три слоя: наверняка вся шея будет синей…
— Да вот… В муниципалитете задержался. Документы по аренде переоформлял… И тут слышу жуткий рык и словно бы хрип. Бросился — и увидел, как тебя это чучело душит, — размеренно объяснял мужчина, помогая мне подняться, отряхивая. — А район-то у нас паршивый, стоит сказать… Ну и ношу с собой освященную соль. Средство хорошее, и от вампиров хорошо помогает, и от привидений… Вот и пригодилось.
Колени немного дрожали, но в целом я не сомневалась в том, что доковылять до дома сумею. От пережитого ужаса мелко потряхивало, но пока по крови гулял адреналин, я чувствовала себя почти что хорошо.
— Черт, Гарри, никогда не была тебе настолько рада, — с очевидным трудом выдавила я. — Я точно останусь твоим
