хотят, не говоря уже о союзе с ними. Они чужды нам, даже мне и сестре, как мы чужды мухам, которых можем прихлопнуть. За тысячелетия никто не смог разобраться в настоящих целях и намерениях прорицателей разума, — она повернулась к Громфу и многозначительно закончила: — Включая Архимага Мензоберранзана, который, после недавнего бедствия, должен как никто из нас проявлять озабоченность относительно намерений, методов и мотивации этих существ.
— Тогда позволим ли мы им узнать о нашей работе? — спросила Пенелопа Харпелл.
— Они уже знают о том, что здесь происходит, — сказала Кэтти-бри. — Таким образом, это решенный вопрос — разрешим мы им войти в наш круг или нет. Есть ли что-то, что действительно можно скрыть от улья разума иллитидов?
— Особенно когда один из нас считает их друзьями, — добавил Атрогейт, покосившись на Громфа.
— На данный момент это имеет мало значения, — заметила Тазмикелла.
— Они значительно повысят наши шансы, — вставил Лорд Пэрайс. — Знания этой расы обширны, возможно, они превосходят познания любой другой разумной расы. Их библиотеки хранятся в собственных головах, разум главенствует в их жизнях. Им не нужно сдувать пыль с древних фолиантов, чтобы попытаться восстановить то, что смогли почерпнуть предки. Знание навсегда остается в их коллективном мозге.
— Кажется, ты знаешь о них многое, — заметила Кэтти-бри.
— Так и есть. У меня большой опыт работы.
— Тогда, мы договорились? — спросила девушка.
— Кальмароголовые… — заворчал Атрогейт.
— Лучше всего готовить их с дольками лимона. И хорошенько прожарить, — добавила Амбра.
Кэтти-бри не смогла сдержать смешок в ответ на подшучивания дворфов, но, сохраняя капельку серьезности, она оглядела собравшихся, ловя согласные кивки каждого.
— Итак, мы согласны, Архимаг Громф, — сказала она в конце концов. — Твой иллитид, или их делегация, может приходить.
— Никаких делегаций, — сказала Ильнезара. — Только один.
— И мы будем тщательно следить за ним, — добавила Тазмикелла.
— Да, не сомневайся в этом, — сказал Атрогейт, на этот раз совершенно серьезно.
После этого небольшого дела встреча превратилась в обсуждение прогресса, котор ого достиг каждый член в поставленных задачах. Почти все отчеты касались исследований и перечисления изученных книг, исключая рассказы трех присутствующих.
Дворфы подробно рассказали о перестройке корней Башни, сообщая присутствующим, что они собрали достаточно больших кусков, чтобы восстановить их — как только чертовы маги выяснят, как соединить блоки вместе. Когда они закончили, Амбергрис передала слово Авельер, которая была главной по определению расположения найденных частей башни. Каменные обломки взорванной постройки валялись по всему острову, а также в воде и даже в Лускане. Некоторые из них были, по-видимому, растащены жадными жителями Лускана как сувениры или, быть может, для стройки собственных кораблей и домов.
— Я использовала свои заклинания, пытаясь уловить вибрации странной древней магии, которая все еще пропитывает осколки башни, — объяснила женщина. — С разрешения, я хотела бы привести некоторых членов своего Ковена, чтобы умножить мои усилия во много раз.
Остальные кивнули, исключая Громфа, который рассеянно махнул, явно показывая, что его не пугали какие-то армии заклинателей, приведенные Авельер.
После того как женщина закончила, слово, наконец, перешло к драконицам.
Ильнезара встала и заговорила первой, объясняя идеи, которые она узнала от старого серебряного дракона. Некогда существо жило здесь и часто поглядывало с высоты на Главную Башню Тайн. Она добавила восхитительную шутку, которую рассказал ей серебряный сородич, не иначе как для того, чтобы доставить удовольствие Кэтти-бри. История была о дворфе, который летал на пылающей колеснице.
Потом настало время Тазмикеллы, которая хитро улыбнулась.
— Мы нашли еще одного союзника, — объявила она перед тем, как сесть. Казалось, сестра больше не собирается говорить.
— Не хочешь пояснить? — раздраженно спросил Громф.
— Не-а, — сказала драконица.
— Не хотелось бы пропустить твою реакцию, когда наш друг прибудет, — добавила Ильнезара.
— Это неприемлемо, — рявкнул Громф. Все окружающие напряглись, исключая Кэтти-бри, которая посмотрела на Тазмикеллу
