И без слов понятно, что мужчины у нее уже были, но зачем вот так-то, а? Клер, без всякого сомнения, умная девушка, а значит, она намеренно причинила мне боль. Но за что? Что я не так сделал или сказал?
За завтраком Клер как ни в чем не бывало лучезарно мне улыбнулась. Я лишь хмуро кивнул ей в ответ. Вообще-то накануне я успел помечтать, что утром обязательно дам всем понять, что теперь она моя женщина и на то, на что раньше можно было закрыть глаза, например на не совсем уместные в ее адрес шуточки Головешки, отныне закрывать их не собираюсь. Все пошло прахом.
Клер улыбнулась мне еще лучезарнее, но на этот раз ее улыбку я будто бы не заметил.
– Все готовы?
– Может, отдохнем еще денек? – без всякой надежды поинтересовался Головешка. – Тут такая благодать…
– Нет. Время не ждет.
В Саганию можно попасть и другой дорогой. На севере, в обход этой проклятой пустыни. Она и короче, и куда легче. Но Брестиль, несомненно, предполагал и такой вариант, так что, скорее всего, нас бы там ждали. Мы и так потеряли кучу времени, преодолевая пустыню. А ведь нам надо еще в Сагании освоиться или по крайней мере найти укромное местечко, где нас не найдут. Не в горах же все время прятаться? Это только Блезу придется по душе.
Хотя, с другой стороны, не поведи себя так Клер ночью, на пару деньков здесь точно можно было бы задержаться… и я обвел глазами окрестности, так похожие на райский уголок. А то и дольше, пока рыба нам поперек горла бы не встала.
Вздохнул Головешка, Блез кивнул, Клер улыбнулась мне снова, мы подхватили наши пожитки и отправились в путь.
Теперь впереди шел Блез: кому как не ему известны все тонкости путешествий в горах? Тут своя специфика, которую трудно понять несведущему человеку.
Первый день дался нам легко, но чем выше мы лезли в горы, тем становилось сложнее. Холодный ветер, казавшийся нам особенно пронзительным после жара пустыни. Осклизлые камни, кое-где покрытые мхом, который так и норовил выскользнуть из-под ноги. И Головешка наконец-то смог рассмотреть снег и даже его пощупать. Некоторое время он то и дело отправлял кусочки снега в рот, и вид у него был самым довольным. Затем ему это занятие надоело: дело близилось к вечеру, становилось все холоднее, а ветер начал пронизывать насквозь.
Мы, сидя на наших мешках, провели ужасную ночь, тесно прижавшись друг к другу, почти не сомкнув глаз, с нетерпением ожидая рассвета, который должен был принести тепло.
– Ничего, – успокаивал нас Блез. – Стоит нам только перевалить хребет, как все станет проще. И дорога пойдет под уклон, и будет становиться все теплее и теплее.
– Скорей бы уж, – только и простонал вконец озябший Головешка.
Клер было проще – ее с трех сторон подпирали мужские спины, которые не давали ей замерзнуть. А еще я отдал ей свою запасную рубаху, чтобы она укутала ноги.
– Вот недаром же меня так в Занзер тянет, – неожиданно заявила она.
– А что там хорошего? – У Головешки зуб на зуб не попадал.
– Там любой женщине можно несколько мужей иметь, – пояснила Клер.
– Да ну?! – По голосу Головешки было понятно, что он не просто удивлен – поражен по-настоящему.
– Вот тебе и «да ну»!
– Лео, правда, что ли? – все не мог поверить он.
– Правда, Теодор, – подтвердил я.
– Женщин у них не хватает?
– Всего у них хватает, просто мужчины в Занзере правильные, – это была уже снова Клер. – Понимают, как на самом деле все должно быть. Не то что у нас в Андлавии.
У нас в Андлавии разрешено многоженство. Такое случается крайне редко – тут с одной-то женой хлопот не оберешься, но законодательно не возбраняется. Да и какой в нем смысл, в многоженстве, если люди свободно продаются на рынке? Есть деньги – пошел и купил себе хоть сотню наложниц. Жена – совсем другое дело: тут весь закон на ее стороне. И ее не перепродашь, когда она надоела.
Головешка надолго замолчал, вероятно, переваривая услышанное. А может, просто задремал, потому что его перестало трясти мелкой дрожью. Я же думал о том, как плохо, что Клер не рабыня. Я бы ее выкупил, дал свободу, женился на ней, и она всю жизнь была бы мне благодарна.
