пока не думала. Вначале надо накопить денег, купить дом в не очень дорогом районе (маленький домик с садиком на окраине города у нее уже имелся), а уж потом…
Справедливости ради надо сказать, что Анга не была подвержена большинству из пороков, присущих многим шлюхам, – пила мало, наркотики не употребляла, любовников не меняла – клиенты ведь не любовники! Они – работа, эти мужчины – что-то вроде ходячих членов, которые время от времени в нее погружаются, оставляя после своего ухода вонь, слизь и приятный звон серебряных монет.
Любовник у нее всегда только один, а в королевском банке уже лежит кругленькая сумма.
Скоро, скоро она вырвется на свободу, и возможно, даже прикупит трактир – такой, как этот. Ну… может, и похуже, но кто мешает ей привести заведение в порядок, сделать так, чтобы оно приносило хорошую прибыль?
Анга оглянулась на Щенка, слегка улыбнулась, вздохнула: «Не убудет от тебя! Пусть позабавится проклятая баба, пусть завидует мне».
Подошла к столику, там стоял тазик с теплой водой – она была горячей до того, как Анга легла в постель, но уже остыла. Взяла со стола чистое, белое полотенце, макнула в таз, намылила полотно и вдумчиво начала протирать тело, не пропуская ни сантиметра его поверхности. Особенно уделяла внимание потеющим местам и паху. Из нее все еще вытекали обильные соки – свои и Щенка, потому пришлось даже присесть, потужиться, чтобы удалить собравшуюся жидкость, трусики она носила только дорогие, шелковые, портить дорогое белье – это неправильно. Бросать деньги на ветер – эдак всю жизнь останешься шлюхой в борделе, до самой смерти от дурной болезни или голода, когда на тебя уже не посмотрит даже стосковавшийся по женщинам пьяный матрос.
Кроме того, Анга была очень чистоплотной девушкой: закончила с мужчиной, смой с себя пот и все, что оказалось на тебе и в тебе. Следующий клиент увидит тебя уже благоухающей, чистой, свежей, как цветок, – это закон. Не будешь всегда так поступать – в скором времени окажешься в портовом притоне с пьяными гнилозубыми матросами. Ад для шлюх.
Быстро оделась, едва ли не быстрее, чем солдаты, привычные к ночным побудкам (время – деньги, девушка должна уметь все делать быстро – клиенты ждут!), положила в сумочку тяжелый кошель с пятью полновесными монетами, самыми крупными, что есть в королевстве.
На сердце потеплело… и мужика поимела, и деньги заработала! Ну разве она не молодец?
Вышла из комнаты Энда, прошла через пустой полутемный зал – время предутреннее, последний из клиентов ушел за полночь, в зале никого уже нет. Уборщицы наскоро прибрали, оставив основную работу на утро, в зале тихо, спокойно, будто и не играла музыка, не танцевали пары, не вертелись на сцене полуобнаженные и обнаженные акробаты и акробатки.
Анге пришлось долго убеждать Лайама и Ламию, что вид обнаженных, гладко выбритых тел комедианток поспособствует наполнению зала и кошелька трактирщика. Так оно и вышло. Доходы шлюх увеличились в два раза – распаленные видом молодых, гибких девичьих тел клиенты чуть не на стенку лезли от желания трахнуть хоть какую-нибудь бабу! Вот тут-то фишки и легли как надо – деньги текли ручьем! Кстати сказать, молодые акробаты тоже пользовались успехом…
Вышибалы, дежурившего в ночном зале, не было – явно куда-то сбежал, и Анга справедливо подозревала, что он тоже куплен, – с такими-то деньжищами, да не купить человека?!
У всех есть своя цена. Даже у Лайама. И это не обязательно деньги. Иногда – жизнь. Любого можно купить – это Анга знала, как никто другой. Сложнее узнать цену, которую надо дать, чтобы не переплатить лишнего, но это уже дело техники.
Откинула засов, толкнула дверь. Тяжелая створка бесшумно повернулась на смазанных петлях – подготовились заранее, ясно. Карета стояла за углом, темная, с занавешенными окнами. Фонарь на крыше почти не горел, притушенный нарочно, чтобы не выдавать ярким светом.
Возчик на козлах – здоровенный мужчина, из тех, что могут поднять эту карету за колесо, – и работник, и телохранитель. Рожа зверская – в свете луны просто отталкивающая, под стать своей хозяйке. Нет, та красива, спору нет… но нутро у нее черное, чернее тьмы канализационного колодца! Заглянешь в эту черноту, а там трупы, грязь, дерьмо – нечистоты всего мира! Душа – так ее называют? Грязная душа.
Душа Анги, несмотря на то, что телу пришлось купаться в дерьме по самые уши, не так замаралась, как душа этой бабы! Ходили слухи… и про оргии, которые та устраивала в своем особняке. Поговаривали, что частенько эти оргии заканчивались смертью одного или нескольких участников. Иногда это были шлюхи, классом пониже, чем Анга, или молодые бедные парни, которых заманили посулами высокой оплаты. Но в основном – рабы, купленные на городском рынке.
Что творили с этими людьми – неизвестно, но только поговаривали страшные вещи, такие, что мозг отказывался их принять. Рабы-то понятно – делай с ними что хочешь, это твоя вещь, твое животное – хоть на кол его насади и любуйся, как подыхает, но… нормальный человек ведь так не поступит, есть же какой-то предел, в конце концов? Если раб совершил плохой поступок – накажи
