Тетка нагнулась, потерла толстую ногу, оставив под лавкой скомканный листок бумаги. Потом, тяжело вздохнув, встала, отряхнула юбку на гигантской заднице и зашагала в сторону троллейбусной остановки. Парень ловко перепрыгнул через скамейку, уселся, и стал поправлять что-то на ноге, пытаясь дотянуться до записки.
Ничего себе! Конспирация, однако. Становится все интереснее и интереснее. Кто же ты такой, любитель покурить на ходу и тайный друг милиции?
Так. Рассмотрим повнимательней. Лет восемнадцати. Рост выше среднего. Лицо треугольное. Неприятное, скандальное какое- то. Глаза широко расставлены, чуть навыкате. Нос крупный, с горбинкой. Губы тонкие, как червяки. Двигаются постоянно в какой-то ухмылке-ужимке. Под мятой светло-серой кепкой – темные, слегка отросшие после стрижки под «ноль» волосы. Тенниска с завязками на груди, распущенными почти до конца по неписаной блатной моде, мятые серые штаны с намеком на клеш. Шлепанцы без задников, хотя сейчас уже осень. Персонаж!
Ну что, за ним? Я почувствовал какой-то охотничий азарт. Тетка все равно уже лезет в троллейбус.
За ним!
Этот район города среди шпаны называется «Дачи».
Грозный, надо сказать, район. Наш пляж, Мартышка, на его территории. Но, как мы знаем, это «демилитаризованная зона». Неписаный закон. Вход для всех – нет, не бесплатный: безопасный! А это, поверите ли, гораздо дороже.
Парень двигался разболтанной походкой расхлябанного боцмана. Колени его двигались не прямо, а под таким широким углом друг к другу, что все должны были догадаться о наличии огромного предмета между ними. По крайней мере, воображаемого. Руки в карманах штанов. Крутит головой постоянно. Ныряет в одноэтажки. Как раз этот массив пестрых домиков и будут сносить через пару лет под гостиничную застройку.
У входа на стадион клубится народ. Футбол сегодня.
Парень резко свернул направо. Здесь улочка не такая людная. Справа – здание спортзала, примыкающего к стадиону, слева – домики, за которыми чуть вдали виднеется подъемный кран: новостройка. Через год наша семья получит там новенькую квартиру, ядовито пахнущую линолеумом и алебастром. И мы переедем на Дачи, распрощавшись с бандитской Матюхой. Вообще, Дачи и Матюха – районы-союзники. У нас напряженное перемирие. Дружим против Стрелки и «майданов».
Да-да! У нас есть свой Майдан на Корабельной стороне. Площадь вокруг клуба «Корабел». А обитатели близлежащего района – «майданы». У нас четыре боевых района в городе. Боевых – потому что чужаков туда не пускают. Бьют по возможности.
Есть мирные районы – Камыши, Летчики, Дергачи, Абрикосовка и так далее. Там ходить можно с относительной безопасностью. Подрастают Остряки – достаточно злобный в будущем район, который уничтожит Матюху. Точнее – ассимилирует. Но на данном этапе мы «держим шишку». Вместе с Дачами, по которым сейчас шикарно вышагивает стриженый в кепке.
«Улица Костомаровская», – вспоминаю я.
В дальнем конце здания спортзала – отдельный вход и пристройка. Там – секция дзюдо, где я занимался… Где я буду заниматься года через три. Парень как раз в эту пристройку и сворачивает. Останавливается в дверях, озирается, натыкается глазами на мою фигуру и замирает. Потом исчезает в дверном проеме.
Приехали!
Ну и что дальше, Пинкертон? Планировку в секции я знаю, конечно. Но ведь отсветишь! Если уже не отсветил. Стою возле окон спортзала и делаю вид, что наблюдаю за девчонками-акробатками, прыгающими по дорожке. Здесь многие стоят, поэтому мое присутствие неподозрительно. Но сейчас на пустынной улице я один. Все любители спорта на футболе.
Вот даже интересно – специально сделали такие низкие окна, чтобы народ глазел на спортсменов, или случайно? Ведь в свою бытность я тоже часто тут простаивал и переполнялся мечтой о собственных спортивных достижениях. Потом пошел на борьбу. Элемент популяризации спорта советских времен? Или так глубоко тогда не копали?
Слева на ковер высыпали дети-дзюдоисты в белых кимоно, и я плотнее прижался носом к стеклу. Вообще-то у них зал на втором этаже пристройки слева. Там, куда канул мой объект номер два. А сюда борцы выходят для показательных выступлений.
Ну-ка, ну-ка…
Сзади шорох. Среагировать не успеваю, мне зажимают рот. В голове мелькает: поглазел на девочек?
Легкий тычок в темечко.
Темнота…
– Румын! Ты что, дурак?
