— Может, — согласился джинн, пошевелил кончиками пальцев, развернулся, задумчиво смерил взглядом одноглазого падальщика и прошел мимо. Вернулся на одно из передних сидений, которое занимал до этого. Автобус набирал скорость. До Коврова осталось чуть менее двух часов.
Проблемы, начавшиеся в пути, продолжились по прибытии в городок. Никто: ни водитель единственного такси, ни погонщик коров, ни даже бывалый садовод на мотоцикле с коляской — не желал отправляться в холмы. Причин не объясняли, мямля что-то невразумительное. Не помогали ни деньги, ни уговоры. На нас поглядывали с неприязнью, чужаки в такой глуши всегда на виду, а уж настырные чужаки тем более.
Маленький городок, не умирающий потому, что двумя километрами восточнее все еще располагалась военная часть. Пашка злилась, Веник распугивал детвору повязкой, я пыталась уговорить очередного местного автовладельца отвезти нас в холмы или продать колымагу, которые, видать, были тут на вес золота. Тот открещивался от обоих предложений. Перспектива пешей прогулки становилась все реальнее.
Мы уже созрели до банального угона. Падальщик прогуливался по центральной улице, присматривая подходящий транспорт, когда к тротуару, на котором мы с Пашкой изо всех сил изображали праздных зевак, подъехала видавшая виды пассажирская газель. Дверь шумно отъехала в сторону. С сиденья рядом с водителем на нас посмотрели знакомые звездчатые глаза.
— Подвезти? — спросил джинн.
Грунтовая дорога петляла меж высоких холмов, как река меж высоких берегов. Солнце уже тронуло край ближайшего, чтобы в скором времени скрыться за ним.
Водитель смотрел вперед. Он не понимал, где находится, не обращал внимания на того, кто сидел рядом, на того, кто дотрагивался до пальцев сжимающих руль. Мужчина был далеко от этих холмов, там он был абсолютно счастлив.
— Так куда? — Евгений обернулся к нам.
— Заячий холм, — ответила змея.
Гробокопатель демонстративно не отрывал взгляда от пейзажа за окном, от редкого кустарника, сменившегося сухостоями, усыпавшими склон ломкими травами, поднимающимися вверх к закатному солнцу.
— Почему никто не ездит в холмы? — Пашка придерживала змееныша, машина подпрыгивала на каждом ухабе.
— Потому что, — весомо ответил исполнитель желаний в очередной раз тронув руку водителя, — три источника трех разных пределов на площади в пятнадцать квадратных километров.
— Три? — удивилась я.
Веник повернул голову.
— Кощухинский у южан, самый старый, десять лет по внутреннему кругу, и до сих пор не иссяк, — Женя взмахнул рукой, — Поберково, после конфликта отошедший западникам, вы должны были слышать. Ну и самый юный в Заячьем холме.
— Щедро, — буркнул гробокопатель.
— Более чем. — Джинн бросил взгляд на дорогу. — Столь же щедрые меры предосторожности. Тройные, я бы сказал. Заворотки, полосы неудач, заломы, психоверты… да мало ли. Люди быстро учатся. Несчастье тут, поломка там, расстройство желудка, головная боль, потерянный сон — и желание бродить по холмам исчезает. Тем более все уверены, что здесь, кроме самих холмов и травы, ничего нет.
— Что будет с ним? — Я указала на улыбающегося в тридцать два зуба водителя.
— Ничего, — исполнитель желаний развел руками, — отоспится, отвезет кого-нибудь из наших обратно в город. Проснется дома, машина под окнами, бак полон, башка трещит. Что? — почувствовав удивление, рассмеялся он. — Имейте в виду, на убийство наложено табу. Нельзя привлекать внимание к источникам.
— Жаль, — протянул падальщик, не оставляя сомнений, чью именно кандидатуру в покойники он жалеет. Джинн активно не нравился гробокопателю.
— А мне-то как, — хохотнул Евгений, — все нарушившие волю хозяев сразу присоединяются к жертвам. Никто из людей не должен пострадать или пропасть без вести. Последнее особенно важно. Здесь не нужны поисковые отряды с собаками.
Водитель заложил очередной вираж и ударил по тормозам.
— Ваша остановка, — распахнул дверь исполнитель желаний.
Я осмотрелась. Полчаса тряски, а картина так и не поменялась. Холмы и сухая трава, изредка деревья с облетевшими листьями. Но знакомое ощущение в животе не дало ошибиться: мы на стежке.
— Ты не сказал, откуда сам? — спросил вылезавший следом за мной падальщик.
