— К черту, — я отмахнулся от вопроса, радуясь, что у жены даже мысли не возникло чего-нибудь там набухтеть недовольно. Все-таки в истинном единении есть свои неоспоримые плюсы. Наши желания всегда совпадают.
Мы с ней озадаченно посмотрели друг на друга, а потом Лайсси легкомысленно улыбнулась и прошептала, раскинув руки по постели:
— Никуда эти гехай не денутся… Я тут вся такая твоя… Бери!
— Ух ты! — изумился я, жадно разглядывая томное тело супруги. — Госпожа назначила меня любимым мужем!
В общем, в эту ночь нам куда-то ехать не срослось. И ни капли сожаления, кстати, не возникло.
Не эпилог
У СЕМИ ДЕТОК НЯНЯ БЕЗ РАЗУМА
Дракончик был метра два в длину. Его шкура мерцала в темной листве каньяна желтыми переливами, заставляя меня коситься на искры и при этом делать вид, что я их ну совершенно не вижу. Когда мы с Лайсси прибыли наконец в Сердце Бездны, на Зеленый Пик, я понял, что ничего в этой жизни не соображаю. Впрочем, как и Пармалес, встретивший нас растерянным скандалом. Тут любой офигеет, когда в одночасье почти четыреста гехаев превращаются в драконят!
Два дня у нас ушло на то, чтобы хоть как-то разобраться с происшедшим. Четверо Ходящих-по-снам, собравшихся в столице нашей Империи, после долгих споров рискнули сообщить его императорскому величеству, что перед нами — результат осуществившегося пророчества о возрождении драконов. И совсем немного времени, не больше года, осталось до того момента, когда небо над Каваном окончательно прояснится… Легче от этого никому не стало. Оголтелое стадо разноцветных дракончиков превратило Зеленый Пик в бедлам, помноженный на бардак. Хвостато-крылатые бестии находились везде. Они дрались за еду среди ветвей столичного каньяна, они дрались за еду внутри дворцовых помещений, они дрались за еду чуть ли не на головах моркотов… Короче, они просто дрались за еду. И никто не был в силах утихомирить этих любопытных, вечно голодных, до ужаса симпатичных ящеров.
На третий день мы с Пармалесом просто послали всех в далекое путешествие и заперлись в тронном зале, чтобы обсудить насущные проблемы и животрепещущие вопросы, позвав к себе в компанию всех Ходящих. Про само путешествие в загробный мир пока и речи не могло быть. Едва я высказался про то, что можно отправиться в этот самый Сахан, Пармалес насмешливо одернул, а потом объяснил, что после единения наших с Лайсси душ я стал очень уязвим. Силы богов Лахлана больше не стеснены моей исчезнувшей защитой. С такой уязвимостью и думать нечего соваться в Аэнто Сахан, особенно не владея ни оружием толком, ни даже простенькими заклинаниями. Так что брат настоял на том, что первым делом мне надо подучиться магии, а уж потом думать о путешествии на тот свет. Озадачив жрецов решением проблемы самого путешествия в Аэнто Сахан, мы с братом стали гадать, что же делать с оравой драконьих подростков. Волновали нас прежде всего два момента: как их научить летать и превращаться в спокойных двуногих существ? Ведь те, кто еще недавно были вменяемыми (относительно, конечно) разумными существами, внезапно превратились в зубасто-крылатых младенцев, утративших все из прежней жизни. Драконята требовали повышенного внимания, шалили, буянили, дрались и капризничали. Объяснить же им, как должны вести себя будущие повелители неба, никто не мог. Взрослых драконов в Лахлане просто не осталось! Ладно, где наша не пропадала… Прорвемся.
Сейчас, после бурного совещания с императором, я прохлаждался на балконе под накрапывающим дождиком и старательно делал вид, что не вижу притаившегося дракончика. Тихие шаги по деревянному полу врасплох не застали. Когда на груди сомкнулись теплые руки, а в макушку уткнулся сопящий нос Лайсси, я улыбнулся и спросил:
— Что думаешь делать, солнце?
— Да вот, выбираю, — фырк в шею заставил со смешком поежиться, — прямо здесь тобой воспользоваться или утащить в комнату?
— А может, оба варианта? — Я крутанулся в нежных руках, сцепил ладони за ее талией и посмотрел в хитрые глаза. — Представь, сколько положительных моментов…
— И не говори. — Лайсси изо всех сил пыталась изобразить из себя опытную во всем супругу. Иногда у нее даже получалось. Но не сегодня — она опять покраснела и забавно сморщила нос.
