некотором эстетическом снобизме есть нечто безвкусное было невозможно. Ей необходимо большее. Горячее, насыщенное, терпкое, как волшебный эликсир, дающий бессмертие. Как… Как кровь. Живая человеческая кровь. Текущая по венам. Пульсирующая, зовущая…
Елена резко вскочила, уронив табуретку. Подхватила арбалет, прыгнула к стене, инстинктивно защищая спину, прицелилась. В нос ей ударил уже ставший неприятно знакомым насыщенный сладковатый до одури запах смерти.
Вика вплыла в комнату. Длинные светлые волосы, явно крашеные, разметались по голым загорелым плечам, короткий топ не прикрывал живот. Короткая джинсовая юбка. Ее окружал будто бы шлейф сексуальной притягательности. Некая невидимая, но четко ощущаемая аура. И этой ауре соответствовала ее плавная походка, ленивые медленные движения. Вика была мастером. Она была первой и лучшей ученицей. Она начала Зов, даже не видя еще своей жертвы. И Зов был огромной силы, даже Елена на миг ощутила на себе ее власть.
Макса будто пригвоздили к месту. Он смотрел на дочь во все глаза совершенно не отеческим взглядом. Боль и грусть отступали под давлением неимоверно сильного физического влечения. Он уже не помнил своих судьбоносных решений, он не осознавал даже, где он находится. Он сейчас плыл где-то в ином чудесном мире, где был только он и эта потрясающе прекрасная женщина.
Елена выстрелила ей в спину, плюнув на всю этику. Арбалетный болт вошел упырице в плечо, почти у основания шеи. Тут же появилось ощущение, что где-то рядом лопнул воздушный шарик, так что-то ухнуло в ушах. Вика резко оборвала Зов. Елена не стала дожидаться дальнейшего развития событий, отбросила арбалет, нагнулась к голенищу достать стилет. В следующее мгновение она получила весьма болезненный удар по щеке. Такой, что потемнело в глазах. Она не удержалась на ногах и грохнулась на пол, пребольно ударившись плечом и пятой точкой. Вика тут же пнула ее ногой, метя в живот. Елена инстинктивно сжалась, чтобы не дать ей достичь цели, и выкинула вперед руку с зажатым в ней ножом. Уже знакомое ощущение проникновения в чужое тело. Вика зашипела, как рассерженная кошка, отступила. Елена, не поднимаясь с пола, двинулась следом, нанесла еще один удар. Вика опять попыталась ее пнуть. Елена отодвинулась, но все же упырица успела ее задеть. По предплечью. Господи, на ней что, кованые сапоги? Или она настолько зла? Следующий удар Елена пропускать не собиралась. Она схватила Вику за ноги и повалила на пол. Та, естественно, грохнулась на нее. Елена не была специалистом по дракам. Во всей этой свалке она сильно приложилась головой об пол. Так, что, кажется, на миг потеряла сознание. Перед глазами все расплывалось, саднило все тело, но обращать внимание на свои болячки не было времени. Она очередной раз взмахнула стилетом. Опять злобное шипение, опять отдача в руке. На груди упырицы образовалась очень неприятная рана. Но Вика, естественно, даже не думала обращать на нее внимание. Она подтянула к себе валявшийся табурет. У Елены перехватило дыхание. Сейчас Вика просто обрушит табурет ей на голову и все! Макс ударом ноги выбил у дочери табурет и за волосы стал поднимать ее с пола. Елена, пользуясь случаем, полоснула противницу по животу. Жаль, что харакири смертельно лишь для самураев.
Макс поставил дочь на ноги, развернул к себе. Елена хотела ему сказать, что это ошибка. Она-то знает, но… Он бы не стал ее слушать. А Вика мгновенно возобновила Зов. И Макс мгновенно замер. Елена, недолго думая, полоснула по ее ногам, отвлекая внимание. Девка зло взвизгнула. Этого было достаточно. Макс влепил ей пощечину. От души. Со всей силы. А потом… Он просто сомкнул пальцы на горле дочери и стал сжимать. Макс был сильным мужиком. Очень сильным, но… Тут такие методы не работали. Хотя Вика извивалась, стараясь избавиться от хватки. Елена поднималась с пола. В руках Вики блеснуло нечто маленькое, но явно стальное. Такой же выкидной ножичек, что нашелся в куртке Петьки.
— В сторону! — заорала Елена.
Макс послушался. То ли сам почувствовал неладное, то ли крик у Елены получился слишком истеричным. Только он отнял руки, Елена стилетом проткнула Вике шею. Сбоку, надеясь пропороть насквозь. Конечно, это не удалось. Руки тряслись.
Но Вика резко начала оседать. Макс подхватил ее и потащил к столу, сбросил с грохотом на пол посуду, ничком толкнул вперед упырицу. Елена шатаясь, подала ему топор.
А вот смотреть у нее не хватило сил. Она зажмурилась. Но… Визг. Неприятный чмокающий звук, окончившийся легким стуком. Потом тело сползло на пол. Елена рухнула в обморок.
В себя она пришла от множественных болевых ощущений. Саднило плечо, болело пониже спины, горела щека. «Синяк будет», — зло подумала она. И тут же почувствовала как что-то холодное и мокрое касается ушибленного места. Кто-то явно пытался спасти ее личико. Елена открыла глаза. Макс прикладывал мокрую тряпку к ее щеке. Очень бережно, осторожно, даже нежно. И взгляд у него был ласковый, чуть лукавый. Как раньше, до всего этого. Тот самый взгляд, который ей так нравился. И который ей показался очень неуместным сейчас.
Надо было подняться, посмотреть на… А что стало с Викой? Тот неприятный звук. Топор… Елена решила хотя бы повернуть голову и посмотреть в сторону стола.
