отправилась – никто не знает, но из Плиски выехала. Варяжко ходит и ноет, что загонит его скакуна чародейка, высматривает со стены – не едет ли.
Пусть высматривает, велел Калокир. А как вернется Малфрида – немедленно ему сообщить!
Но время уже к обеду шло, а чародейка все не возвращалась. Когда и к вечеру она не объявилась, Калокир не на шутку встревожился. В стране неспокойно, а Малфрида никак не привыкнет к тому, что без своего волшебства она просто женщина. Патрикий даже отправил людей на поиски. А там и иная тревожная мысль посетила: вспомнил, как оставил вчера Малфриду, ничего не объяснив, как шел по галерее от павильона… Если бы она захотела, то могла последовать за ним до покоев Святослава и слышать все, о чем они говорили. И хотя прежде за ней ранее такого не водилось, но кто поймет женщину… ведьму? А ведь он вчера признался Святославу, что в Константинополе его ждет невеста – цесаревна Феодора. И если Малфрида узнала о том… Впрочем, он мог бы сказать, если бы она потребовала объяснений: я ведь не обещал тебе ничего… Но почему-то вспомнилось, как вчера она горячо шептала: «Твоей женой хочу быть, детей тебе родить». Если женщина, да еще владеющая магией, такое скажет… это серьезно.
Калокир опять кинулся к воротам, увидел Тадыбу и сгреб за грудки:
– Немедленно отправляйся и разыщи ее! Бери людей, зови Варяжко, седлайте моих самых быстрых лошадей!.. Всю округу проскачите, небо и землю переверните, но найдите и привезите ее!
Тадыба попробовал упереться:
– Позже поеду. Мне ныне в церковь пора.
И полетел на землю от короткого удара. Удивился, потом обозлился, сплюнул кровь с разбитой губы:
– Эй! Ты что это себе позволяешь, ромей!..
Но в Калокире в этот миг не было и тени того учтивого тона, с которым он обычно обращался к воинам Святослава. Это и забавляло их, и внушало уважение. Потому Тадыба даже съежился, когда Калокир гневно шагнул к нему – глаза горят, лицо пылает.
– Немедленно… Я сказал – немедленно!..
– Да ладно тебе! – заслонился локтем Тадыба. – Сейчас скажу Варяжко, что ты коней своих разрешил взять. Это белобрысого порадует. Разыщем твою чародейку, будь уверен. А заодно и каурого вернем.
Но Калокир уже не надеялся на них. Сам отправился на конюшню, но когда оседлал своего рыжего жеребца, его неожиданно остановил воевода Инкмор.
– Куда направляешься, ромей? Тебя князь кличет. – И тише добавил: – Неужто и впрямь побратались вы с ним? Наши только об этом и говорят. А князь ищет тебя, чтобы при всем народе огласить. Так что уезжать тебе никуда не следует – Святослав ждет.
Калокиру оставалось только понадеяться, что Варяжко с Тадыбой разыщут ведьму. Но на душе было так скверно! Не ожидал он, что исчезновение Малфриды напрочь выбьет его из колеи. Но, может, еще вернется? Может, не знает ничего? Да и куда ей податься в чужой для нее, незнакомой стране? Кто она здесь без своего былого могущества? «Вернется, – твердо сказал он себе. – И вскоре».
И широко улыбнулся, входя в полный воинов зал, шагнул к возвышению, где его уже ждал Святослав.
– Здрав буди, князь Руси, братко мой кровный! Слава тебе!
Глава 11
Печенежские кони выносливы, могут долго без устали идти ровным шагом, не сбиваясь и не задыхаясь. Может, поэтому Малфрида и выбрала этого гривастого каурого, когда ворвалась ночью на конюшню. Проснувшийся Варяжко попробовал было запротестовать, но Малфрида вырвала у него повод и сказала, что только проедется немного и вернет коня. Но солгала. А почему бы ей не солгать, если ей и самой лгали? Так и уехала в ночь, сбежала. Знала – если на тебя навалилась беда, то надо уходить от нее, скакать, мчаться, забыться в иных тревогах. И тогда беда отстанет, отступит, развеется…
С ней уже случалось такое, и тогда она уходила от сердечной боли в мир волшебства, в мир духов, которые не умеют по- настоящему ни радоваться, ни страдать. И она становилась такой же. Как это было легко – не испытывать сильных чувств, а только забавляться своей силой, своим чародейством! Со временем Малфрида замечала, что начинает меняться, становится такой, как волшебные существа, что все меньше в ней остается человеческих желаний и стремлений. Но это ее не смущало. Она уверяла себя, что всегда сможет остановиться, вернуться, если захочет. И захотела, когда появился Калокир. Захотела испытать подлинные чувства, страсть, упоение любовью. Ведь Калокир показался созданным для нее. А он…
Малфрида слышала все, что он говорил Святославу, – стояла за дверью, до нее доносилось каждое слово. Сперва князь и ромей долго беседовали о делах в Византии, а потом Калокир поведал князю о своей невесте. Так, мимоходом обмолвился. Святослав
