продолжила рассказывать о нашей продукции, хотя и хотелось говорить совсем с другим, совсем о другом и совсем другими словами. От второго и последующих щипков мне удалось увернуться. Делал Эдди это с такой радостной улыбочкой, что было совершенно непонятно, то ли он отомстить пытается, то ли поухаживать столь нелепым образом. Провожать больше не вызывался, и то хорошо. Иноре Эберхардт про его поведение я ничего рассказывать не стала. Думаю, она отделалась бы обычным «сама виновата» и благополучно забыла об этом происшествии. Партнер для нее был много важнее какой-то там продавщицы, которую легко заменить можно. Но Регине я решила рассказать. Пусть не все, лишь основные моменты, но и их будет достаточно, чтобы подруга мне что- нибудь присоветовала.
Она влетела в приютскую комнату для встреч с таким счастливым видом, что сразу было понятно — скучала подруга по мне не меньше, чем я по ней, а скорее всего, даже больше. У меня не занятого чем-то времени было не так много, чтобы предаваться различного рода сожалениям. Она звонко чмокнула меня в щеку, выхватила протянутый пакет, на котором успели проявиться масляные пятна, заглянула туда, вытащила румяный пирожок, впилась в него мелкими белыми зубами и со счастливым вздохом потребовала:
— Ну, рассказывай.
К рассказу я приступила сразу. Беспокойство, поселившееся после приезда компаньона нанимательницы, все росло и росло, а поделиться им было не с кем. И я вывалила на нее все, что за эти дни случилось. Точнее, почти все — некоторые подробности были совершенно лишними. Регина охала и даже временами забывала жевать пирожок, так и застывала с приоткрытым ртом. Я была уверена, что слушает она меня внимательно, поэтому первые слова моей подруги меня несказанно удивили.
— Ну надо же, целых три ухажера! — радостно сказала она. — И это только начало. Мне всегда казалось, что за тобой толпы будут бегать, стоит тебе только из приюта выйти. Сколько тебе записочек через забор перебросали, и не счесть!
— Регина, ты вообще слушала, о чем я тебе говорила? — невольно разозлилась я. — Меня запросто убить могут, а ты о каких-то мифических ухажерах говоришь. Да если уж на то пошло, один пытался сэкономить на борделе, второй — найти подход к магазину, а третий просто искал свою жену, которая Сабина.
— Это он первый раз искал, — ответила она, — тогда же выяснил, что вы не подруги и она там не бывает теперь, так ведь?. Могу спорить, теперь он интересуется тобой. Если бы он не был чужим мужем, я бы тебе советовала на него поставить — маги на дороге не валяются. Но и без него у тебя остаются еще два. Что касается твоих подозрений… сама подумай, если бы от кремов иноры Эберхардт покупательницы мерли как мухи, ее магазинчик давно бы прикрыли, а сама она отбывала срок на каторге. Скорее всего, у нее в рецептах есть какие-то запрещенные травки или орочьи зелья, но за это никто никого убивать не будет.
— Неужели?
— Я так думаю, — добавила она уже с некоторым сомнением в голосе.
Все это казалось ей не слишком серьезным, навевая мысли о какой-нибудь занимательной истории из тех тонких книжечек, что держались в приюте в большой тайне от монахинь и неоднократно перечитывались с замиранием сердца. Принять, что такое может случиться на самом деле, да еще со знакомым тебе человеком, было не так-то просто. Ей казалось, что все это несерьезно и ничем мне не грозит.
— А крем по особому рецепту, по-твоему, — это что? Этот Хофмайстер прямо сказал: «Нет шантажиста — нет проблемы».
Регина пожала плечами.
— Может, тебе в Сыск пойти? — неуверенно предложила Регина. — Хотя я уверена, что ничего серьезного, связанного с косметикой, быть не может. «Убивающий крем» — странно звучит как-то…
— Но продавщица, что была до меня, пропала, — напомнила я подруге.
— А вдруг она действительно стащила рецепт и решила быстро смыться? — предположила она. — Хозяйка же, у которой она жила, утверждает, что девушка сама уехала. Собрала вещи и уехала. Не думаю, что она могла перепутать жиличку с кем-то другим. Сама говоришь, инора Эберхардт — дама в возрасте. А ее компаньон — вообще мужчина.
— «Нет шантажиста — нет проблемы», — напомнила я.
— Да, это немного беспокоит, — легко согласилась Регина. — Но пока ничего страшного не случилось. Может, ты все себе напридумывала?
Разговор у нас никак не складывался. Подруга никак не хотела увидеть серьезность моего положения, ее намного больше волновали гипотетические поклонники и моя неожиданная магия. Она начала мечтать, как здорово было бы, если бы инора Эберхардт действительно меня удочерила. Зря я ей рассказала про эту фразу Эдди…
— А что? — воодушевленно говорила она. — Наследников у нее нет. Обучит тебя, передаст свои знания. Представляешь, как было бы здорово?
