обедали после того, как стемнеет, чтобы не терять ни единого часа работы. К удивлению капитана, никто из новобранцев не возмущался такой нагрузкой, воспринимая такую методику обучения вполне привычно.
Осенью собрали неплохой урожай помидоров и тысячу с лишним вёдер картофеля. Сергей приступил к своему плану внедрения картошки в обиход приуральских славян. Он демонстративно начал устраивать угощения для мастеров и самых достойных выселковцев, где блюда из картошки подавал, как необычайно полезные и богатые. Часто рассказывал, что такого овоща нет нигде, ни в одной стране мира. Обучив приготовлению блюд из картошки нескольких волхвов, отправил с ними в подарок князю и Судиславу пару мешков корнеплода. Подобные похвалы он расточал и в адрес помидоров, сделав салат из них своим ежедневным блюдом. После того, как удалось соорудить маслобойку, сливочное масло стало постоянным украшением его стола. Ещё Лосев гордился тем, что ввёл в обиход выселковцев лапшу, её он изготовил впервые для куриного бульона, потом объяснил стряпухам, что подобная лапша вполне может изготовляться в виде отдельного блюда. Такие дополнения к местной кухне, как грибной и мясной соусы, шашлыки, бефстроганов и другое, давно приняли на вооружение жители Выселков, балуя себя новинками после приевшихся каш.
Мучаясь вынужденным бездельем, пара часов занятий по обучению новичков письму и счёту не шли в зачёт, Лосев занялся организацией пилорамы. Кузнецы изготовили три набора счетверённых пил, которыми наиболее крепкие парни стали распиливать брёвна на доски. После сушки досок Сергей планировал их пропитать смолой, смолокурню ему обещали организовать ближе к весне, оказывается, курение смолы все аборигены великолепно умели делать. Собственно, как и пилить доски и брёвна. Однако, к удивлению капитана, подавляющее большинство славян предпочитали рубить брёвна и расщеплять их на доски именно топором. Несмотря на огромную трудоёмкость, мастера считали, что разделка древесины топором закрывает древесные поры, и дерево практически не гниёт. Как убедился на примерах Лосев, действительно, сработанные топором постройки за сотни лет оставались крепкими, не тронутыми гнилью. Однако сам он не мог так поступить сейчас, слишком много предстояло сделать малыми силами.
Поэтому большого труда стоило ему приучить выселковцев работать с напиленными досками, которые он намеревался использовать для постройки лодок. На них уже весной с выселковцами Сергей собирался проверить путь из Камы в Печору, где должны вскоре появиться мастера-судостроители. По планам, согласованным с князем и волхвами, будущим летом не меньше десяти лодок должны были спуститься по Печоре в океан и разведать удобные места для стоянок на пару недель пути. Планируя переселение, триумвират князя, Судислава и Лосева согласился, что первыми должны высаживаться на остров одни воины, а большая часть лодок сразу повернёт обратно, за подкреплением и семьями.
Других новшеств за зиму, на удивление быстро промелькнувшую, Сергей применить не успел. С начала ноября до весенней распутицы еженедельно приходили селяне на работу и обучение. Причём в октябре-декабре шли в основном парни, старосты общин быстро сообразили, что выгоднее направить работников на зиму, чтобы к посевным работам те вернулись. Ближе к весне на Выселки пошли почти исключительно женщины и девушки, общины отправляли лишние рты, оставляя мужчин для тяжёлой весенне-летней деятельности. Сергей едва успевал познакомиться с учениками, обучить их письму и счёту, стрельбе и выполнению команд, выбрать среди них командиров, десятников и сотников. Хорошо, что все хозяйственные вопросы решали Вуйко, Свист и Глузд. Они взяли на себя управление Выселками, распределяя новичков по избам, организуя заготовку дров и подвоз продуктов. Ильдей с Глуздом стали авторитетными мастерами, соответственно стеклодув и кузнец, назначали новосёлам мастеров-наставников. Они же разбирали большую часть конфликтов, стараясь решать не принципиально, а более мягко.
Лосев понимал, что воспитать в подобном духе своих взрослых учеников вряд ли удастся, но старался избавить их от нетерпимости и неприятия чужого поведения, отличающегося от привычного образа жизни. Быстрых изменений характера своих воспитанников он не ждал, но на положительные изменения в сторону толерантности надеялся, тем более что русский человек по определению более терпим, нежели любой европеец. Как бы ни гордились европейцы своими достижениями в области человеколюбия, не надо забывать, что перед этим они физически истребили своих соседей. Те же страшно «гуманные» Франция, Англия и Германия стали фактически унитарными государствами после полного истребления многочисленных малых народов, вроде пиктов, ютов и прочих. Русские, однако, при достаточной ассимиляции, сохранили большую часть малых племён и народов до двадцатого века, вроде тех же айнов, полностью уничтоженных как народ японцами.
В любом случае особых конфликтов за зиму не случилось, не считая пары сломанных челюстей и полдюжины свёрнутых носов. С подростками оказалось даже проще, Ёжик стал уважаемым, авторитетным, можно сказать, стрелком-снайпером. Он обучал стрельбе всех новобранцев, выбирая наиболее талантливых стрелков. Для таких умельцев, как Ёжик, кузнецы изготовили ружья с удлинёнными до полутора метров стволами, десять штук. Десяток снайперов тренировал сам Лосев, обучая их основам баллистики, в меру своих познаний. К счастью, все аборигены с детства охотились, стреляли из луков и такие нюансы, как поправка на ветер, упреждение при стрельбе по движущейся цели и прочие практические приёмы стрельбы знали с детства. Маскировались они не хуже
