Далее последовала эмоционально окрашенная, очень убедительная речь. Купите, то есть переезжайте прямо сейчас, и вы получите множество дополнительных скидок, то есть всяческих плюсов. Ну и о необходимом присмотре сказала как бы между прочим. Тут я была честнее торговцев, они-то просто быстренько линяют, до того как покупатели примерят одежду или нальют в белый как бы фарфор чая.
Естественно, нежнейший шелк рвется еще при примерке, а фарфор и чай делает белым. Одним словом, аферисты.
«Почти как я, — промелькнуло в голове, — но я все-таки честный аферист».
— А ты не дерешься? — с опаской оглядела меня худенькая Мила.
Наверное, прикидывала, справится ли она со мной в случае чего.
— Нет, — покачала головой. — Просто падаю на пол замертво, — заверила я ее.
Комплекции мы с Милой были примерно одинаковой, я даже немного ниже, поэтому, прикинув что-то в уме, наверное, приемы самообороны, она быстро согласилась.
— Тогда ладно. И тебе присмотр, и мне веселей, ну и бытовые условия значительно лучше, — сказала она самой себе.
Конечно, в комнате было тепло, имелись две кровати и собственный санузел. До этого ей приходилось спускаться на два этажа ниже, чтобы воспользоваться общими удобствами.
Вот за что она мне нравилась, так это за гармоничное сочетание хозяйственности и доброты. Идеальная соседка.
— Да, — села я напротив девушки, — ты теперь, можно сказать, привилегированная студентка.
— Пойду опробую ванную, — решила она воспользоваться своей привилегированностью.
— Иди, — кивнула, — хотя нет, подожди, только проверю, нет ли там эльфа, — и я направилась освобождать помещение, втайне надеясь, что Жорика в ванной не окажется.
Друг поселился рядом, буквально по соседству. А помещение это было подсобкой. Занимать комнату в другом конце коридора он отказался напрочь. Кровать ему туда поставили, а больше ничего и не влезло. Окна в подсобке не было, ванны тоже, и я хорошо понимала, что жить мы с Милой будем втроем.
В ванной шумела вода, эльф наводил красоту. Все-таки занял, тут я не была удивлена, мы же собирались в общественное место.
«Беги и прячься, но от моей любви не убежишь», — донеслось из-за двери.
Влюбленный Жорик — это, наверное, еще хуже, чем Жорик обиженный.
«А вот интересно, — задумалась я, — была ли у него любовь? Он же ведь нравится женщинам. Почему уехал из Пресветлого леса? Не потому ли, что ему не ответили взаимностью?» — задумалась я глубоко, так глубоко, что забыла постучать в незапертую дверь.
И увидела эльфа со спины во всей первозданной красоте. Он голым танцевал у зеркала и пел, наслаждаясь и собой, и моментом.
— Гвен? — увидел он меня в отражении и хлопнул глазами.
Сдернул с крючка полотенце, стыдливо прикрылся и весь покраснел.
— Извини, — пробормотала я, еле сдерживаясь.
Закрыла дверь и громко расхохоталась.
Двигающаяся в такт музыке круглая попа стояла перед моими глазами, навсегда изменив представление о мужской красоте. Теперь я знала, куда надо смотреть, выбирая будущего супруга.
— Туда нельзя, — сквозь смех сказала я удивленной Миле и буквально грудью закрыла доступ в ванную комнату, — там занято, — пояснила, отсмеявшись.
— Уже свободно, — Жорик вышел из ванны и бросил на меня обиженный взгляд.
— Пойду вытру пол, — посмотрела Мила на залитую плитку, — а то затопим соседей — жаловаться придут.
Мы с другом слаженно кивнули, он окинул стройную фигурку моей новой соседки заинтересованным взглядом, а я подумала, что такая хозяйственная девушка как нельзя лучше подошла бы ему в качестве будущей супруги.
Он пачкает, она убирает — идеальная пара.
Мила, как это ни странно, не стала жертвой знаменитого мужского обаяния эльфа. Не впадала при виде длинных белых волос в неконтролируемый экстаз, чем заставила уважать себя еще больше и, чего лукавить, немного усложнила мне задачу по пристраиванию Жорика в добрые руки.
«Если он будет занят своей личной жизнью, на мою у него времени не останется», — пришла мне в голову спасительная мысль. Мысль эта была занимательной. Настолько занимательной, что я несколько секунд пустым взглядом смотрела на закрытую
