– Что случилось? – спросил потрясенный парень.
– Ты вспомнил.
– Мне пора домой?
– Да.
Царапины на щеках Чарли защипало от слез. При мысли о возвращении сердце будто рвалось на части. Всего несколько минут назад он был абсолютно свободен, а теперь боялся земного притяжения, ответственности, многих лет молчаливого горя. Как он сможет объяснить все это родителям?
– Я не смогу, – простонал он, схватившись за голову.
– Пойдем, Чарли. Зеленая женщина поможет тебе, – ответила девочка, поддерживая его.
Они осторожно спустились.
Земной мир уже погружался в сумерки, когда уставший парень наконец добрался до знакомой ветки. Взглянув вниз, он увидел, что пока его не было, в дуб попала молния и почти отколола ветвь.
– Подожди здесь, – сказала Дани. – Я скоро вернусь.
Чарли обхватил колени руками и закрыл глаза. Все тело болело, кожу жгло, но он был настолько измучен, что почти сразу уснул.
Проснулся он гораздо позже, глубокой ночью. Кто-то вдалеке окликал его по имени. Чарли промолчал, но прислушался. Постепенно он понял, что голос принадлежал его матери: ее зов был настойчивым и грустным, как крик чайки.
– Чарли, ты там? Я же знаю, что там. Она сказала, что мы найдем тебя здесь, что пришло время поговорить… Можешь не отвечать, сынок, просто выслушай.
Парень приподнялся и сквозь темную паутину ветвей разглядел родителей. Мать сидела на нижней ветви; отец стоял рядом, положив руку ей на плечо.
– Еще до твоего рождения, – начала она, – мы с твоим отцом часто гуляли в этом лесу. Мы всегда знали, что он особенный. Когда дом выставили на продажу, мы сразу же его купили, хоть он и разваливался на глазах. Главное – он был близко к лесу. Наверное, ты и сам сейчас понимаешь, насколько это место особенное.
Мать замолчала, видимо ожидая его ответа, но Чарли не проронил ни слова.
– Весной, когда тебе исполнилось три года, – продолжила она, – разразилась ужасная буря. Повсюду сверкали молнии. Они попадали в деревья – и в это тоже. Из окон дома мы видели дым, но потом начался ливень и затушил огонь. Вечером того же дня, когда на улице мирно шумел дождь, к нам постучалась раненая женщина. – Чарли услышал, как мать замолкла на минуту от волнения. – Выглядела она странно и была страшно обожжена. Половину тела покрывали волдыри.
Чарли привстал и прислушался. Он вспомнил шрамы Зеленой женщины.
– Мы с твоим отцом пустили ее на кухню, не зная, как помочь: она отказалась звать врача или ехать в больницу, сказав, что вылечит себя сама, но ей от нас кое-что нужно. Она наблюдала за нами – ведь мы жили на границе с ее миром, – и поняла, что нам можно доверять. Удар молнии почти ее убил, поэтому ей нужно было оправиться. Женщина сказала, что у нее есть семя, которому надо помочь прорасти. Как я могла ей отказать?
Чарли спустился ниже, внимательно прислушиваясь к рассказу матери; та сидела, сложив руки на коленях. В призрачном свете луны он отчетливо увидел ее сгорбленные плечи.
– Я согласилась, даже не понимая, о чем она просит. Она достала большой зеленый желудь, расколола и положила ядрышко мне на ладонь, – голос матери дрогнул. – Он искрился, будто осколок зеленой звезды. Она сказала, что я должна проглотить его, и я без колебаний сделала это. Затем женщина взяла меня за руку, посмотрела в глаза и сказала: «Когда придет время, я вернусь, чтобы забрать свое по праву. В благодарность за вашу щедрость вы будете знать о Зеленом лесе и породнитесь с ним». Через девять месяцев родилась твоя сестра Селия.
Чарли сжал ветку так крепко, что она едва не треснула.
– Конечно, это я виновата. Когда пришло время, я не смогла ее отпустить. Я уже успела полюбить Селию, как родную дочь. Но зов Зеленого леса был слишком сильным, и она начала бродить по ночам, пытаясь вернуться в свой настоящий дом. Я должна была сказать тебе раньше, Чарли, – с сожалением прошептала мать, – но не знала, как это сделать. По крайней мере, до сегодняшнего дня. Прости меня, сынок.
– Чарли, мне тоже нужно кое-что тебе рассказать, – вступил отец. Он стоял, задрав голову и положив руки в карманы. – Когда после Нового года родилась твоя сестра, к нам пришел человек, если его можно так назвать, – отец сухо рассмеялся. – У него были оленьи рога, увитые виноградной лозой. Он пришел, чтобы проведать малышку. Селия была здоровой девочкой, с громким голосом и
