«Выстрелы?..»
Игорь нахмурился – может, показалось? Но нет, хлопки повторились снова. Почуяв неладное, дружинник сделал несколько шагов в сторону, когда био, доселе стоявший неподвижно, резко встрепенулся и, пригнув голову к земле, угрожающе заскрежетал металлическими челюстями. Не ожидавший такого поворота Игорь резко попятился и едва не споткнулся о выбоину на асфальте. Внутри дружинника все обмерло.
«Неужели Громобой…» – успел подумать разведчик, прежде чем металлический ящер ударом хвоста снес стоящих перед ним близнецов-автоматчиков, будто пустые консервные банки.
«Не может быть…»
К счастью или к сожалению, но на осознание потери у разведчика совершенно не было времени. До смерти перепуганный, Игорь бросился к ближайшему зданию, прекрасно понимая, что автоматом рассвирепевшего Щелкуна ему не одолеть. Мысленно он молил Бога, чтобы никто из стрелков не додумался стрелять ему в спину.
Но прихвостни маркитантов были слишком заняты взбесившимся био, чтобы отвлекаться на одинокого бегуна. Разведчик не видел, что творится за спиной, но крики боли явно издавал не Щелкун, а вполне себе обыкновенные люди.
А вот нео оказались на удивление наблюдательны к деталям.
– Хомо! – донесся до ушей Игоря рык кого-то из стаи.
До ближайших развалин было рукой подать. «Рыбкой» ныряя в зияющий оконный проем, Игорь услышал до боли знакомый звук: это был безжалостный рокот пулемета.
«Соврал, мразь», – понял дружинник, уже находясь в полете.
Приземление отдалось такой болью в раненом плече, что Игорь едва не заорал в голос. Эффект от использования чудодейственного пластыря был весьма коварен: очень быстро ты напрочь забывал о травме, однако любое стрессовое движение с лихвой компенсировало этот странный склероз. Упершись лбом в грязный холодный пол, дружинник зажмурился и закусил нижнюю губу. Это была жизненно необходимая трехсекундная передышка, без которой он просто не смог бы подняться и продолжить забег.
Однако когда он вскочил на ноги, в дверном проеме уже был нео. Яростно зарычав, дикарь бросился на дружинника, однако тот, наученный горьким опытом, схватился за автомат и выпустил очередь в широкую грудь дикаря. Стрельба погасила инерцию, с которой несся здоровяк, и он рухнул сначала на колени, а потом и вовсе распластался по полу кверху спиной. Однако почивать на лаврах оказалось некогда: следом за погибшим дикарем в здание ворвался другой его собрат. Краем глаза Игорь заметил, что в окно, через которое разведчик и попал внутрь, уже лезет третий нео. От переизбытка эмоций разведчика бросило в жар. Снаружи снова зарокотал пулемет, и дружиннику почудилось, будто он слышит некое подобие крика, вот только с оттенками металла.
«Это что, Щелкун орет?» – осенило вдруг Игоря.
На думы ему времени не оставили: нео бросились к разведчику оба разом, надеясь опередить новую очередь. И, надо сказать, у них почти получилось, ведь патронов в магазине, как назло, хватило только на того неандертальца, который вошел через дверь. Однако дружинник не собирался сдаваться, не перед одним-единственным нео, это точно! Увернувшись от дубины последнего дикаря – «спасибо за твои уроки, Захар!», – Игорь прикладом автомата двинул противнику в квадратную челюсть, вложив в этот удар всю свою ненависть к их проклятому роду. Удар вышел такой силы, что гнилые зубы полетели во все стороны. Нео дрогнул, зашатался, потешно размахивая руками в надежде удержать равновесие, и дружинник добавил прикладом в незащищенный кадык. Тут уж дикарь рухнул на спину и укатился к стене, а разведчик, отбросив в сторону бесполезный теперь автомат, выхватил «стрижа» – достопамятный подарок Громобоя, ныне, по всей видимости, покойного. Нео протестующе забулькал, выставил перед собой руки, будто умоляя разведчика о пощаде, но Игорь нажал на спусковой крючок без всяких зазрений совести. Чем дальше, тем больше дружинник убеждался, что врагов нельзя щадить, ни под каким предлогом. И пресловутый маркитант Вадим легко доказал справедливость такого подхода: мало, что он соврал пленителям о работоспособности «кордов» на крыше, так еще и, вконец обнаглев, открыл стрельбу по Громобою, едва они остались наедине.
Впрочем, теперь от этих мыслей не было никакого толку. Все, что мог сделать Игорь, это бежать из Строгино, бежать без оглядки до самого Нового Арбата… или все же до Кремля? Пожалуй, с этим стоило определяться уже по дороге, а не бессмысленно расходовать время сейчас.
Игорь бросился к выходу, держа пистолет наготове, чтобы встретить очередного нео, коль тот сунется внутрь, не милой улыбкой, а пулей в лоб. Однако дикари, похоже, закончились – возможно, прятались от бушующего нео и пулеметных очередей, которые далеко не всегда бьют по выбранной цели. Как бы то ни было, разведчик беспрепятственно вывалился из здания наружу… и замер, завороженный открывшимся ему зрелищем.
