Отставить панику.
Он же сказал – под утро. Когда все будут спать. Ему удалось раздобыть всего одну бутылку, Бэтти споткнулась об нее, когда возвратилась из школы, а он заорал, чтобы была осторожнее. Одна бутылка отравы – этого мало для полной зачистки, но вполне достаточно, чтобы паразит себя выдал с головой или что там у него вместо нее. Начнет метаться, задергается всеми расползшимися внутри стен щупальцами – отравленный, почти потерявший рассудок от боли, – и все увидят. И тогда муниципалитет сам раскошелится на дезоктопцию. Или заставит раскошелиться домовладельца, тому только на пользу пойдет.
Так он сказал.
Густав.
А еще он сказал, что им лучше переночевать вне дома. Мало ли что. Ведь если паразит действительно есть – во что он сам, Густав, ни на секунду не верит, – то ведь может и дом сломать, взбесившись-то. И даже не поморщился, когда мама сообщила, что пойдет к Зейдлисам. Он и сам собирался пересидеть в ближайшем баре, отлучившись лишь для того, чтобы разлить отраву. Хотя и не верит. Но береженого и Древние стороной обходят.
Значит, пока еще есть время.
Бэтти начала отчаянно зевать над пирогом, и потому ее безжалостно отлучили от традиционного рассматривания семейного альбома, сразу же после ужина погнав спать вместе с родными дочерьми фрау Зейдлис. Дальше пришлось еще, конечно, выдержать ежевечерний ритуал с чисткой зубов и умыванием, но Бэтти справилась. Дети Зейдлисов, очаровательные близняшки Мари и Катрин, были совсем мелкие, даже в школу не ходили, а потому заснули довольно быстро. Выждав немного, Бэтти осторожно выскользнула из-под одеяла и скатала его таким образом, чтобы казалось, что под ним кто-то спит, свернувшись клубочком и накрывшись с головой. Верхняя одежда вне досягаемости – мама отложила ее, чтобы почистить, она каждый вечер это делала, и визит к родственнице не мог являться исключением. Хорошо, что Бэтти так и не купили куртку, заставляя ходить в старом мамином плаще. Бэтти ненавидела этот плащ, но сегодня ночью он оказался, как никогда, кстати идти в ночной рубашке по улице, пусть даже и в такой глухой час, было бы куда неуютнее. И планировка у Зейдлисов тоже удачная – детская у самой прихожей, а кухня, где ахают над старыми фотокарточками мама и хозяйка в самом дальнем конце коридора. И замок на двери старомодный, не защелкивающийся – иначе как потом вернуться?
Ботинки Бэтти натянула уже на лестнице, после того как аккуратно прикрыла дверь в квартиру Зейдлисов. Чтобы не производить лишнего шума, не стала сбегать по ступенькам, а скатилась по перилам – они тут были удобные и широкие.
Теперь главное – успеть домой до того, как Густав вернется из бара…
Первая мысль была – подменить бутылку. Вернее, не саму бутылку, а ее содержимое. Вылить отраву в унитаз и налить вместо нее воды из-под крана. И надеяться на то, что Густав в баре накачается пивом достаточно, чтобы ничего не заметить.
От этой мысли пришлось отказаться почти сразу – у мерзкой отравы слишком специфический запах, его знают все, и Густав вряд ли сможет выпить столько, чтобы не заметить разницы. Значит, выход оставался один…
Фюллеры никогда не покидают дом, в котором обосновались. О таком даже и подумать странно, ведь вся суть этих паразитов – оплести как можно большее пространство, проникая многометровыми отростками во все имеющиеся щели и создавая новые. Оторвать взрослого фюллера от облюбованного им дома физически невозможно.
Но Максик еще не совсем взрослый. Он если и старше Бэтти, то не намного. После пятнадцати лет фюллер способен поймать и съесть человека, а Максика и на крупную кошку-то с трудом хватает, – значит, пятнадцати ему точно нет. Да и не особо-то он высовывался-разрастался: она просила не делать этого, вот он и не делал. Он ведь послушный, Максик-то. Так что есть шанс, что не слишком тяжелым он будет. И не слишком крупным. Конечно, в школьный ранец все равно не влезет, но вот в хозяйственную сумку для продуктов – вполне. А у Зейдлисов отличный подвал, с крысами и мокрицами, на первое время будет чем подкормиться, а там она что-нибудь придумает.
Она обязательно что-нибудь придумает.
Потому что Максик должен вырасти.
Просто вот должен – и все…
Дверь, конечно же, была заперта, но запасной ключ мама всегда клала под порожек, в щель между досками. Он и сейчас тут оказался. Сумка должна быть где-то у стола… или у кровати? Света уличных фонарей вполне хватало для неспотыкания о собственные ноги, но было явно недостаточно, чтобы разглядеть в густой тени нечто темное и потрепанное, к тому же спрятанное то ли под кровать, то ли под шкаф – Бэтти не могла точно припомнить, поскольку походы на рынок ее никогда особо не интересовали. Приходилось шарить на ощупь. Длинный плащ мешал, сковывал руки, и пришлось его скинуть. Да где же эта проклятая сумка?! Вот, кажется, и она, точно, под кроватью…
