устройство, как образы исчезли, и комната снова наполнилась светом. – Отсюда и плохое качество.
Едва ли я могла понять, о чем она говорила, но расспрашивать постеснялась. Только протянула растерянно:
– Это…
– Воспоминания, – ответила женщина на мой невысказанный вопрос. – Одного из советников вашего правителя.
Я опасливо оглянулась на ячейки и снова промямлила неразборчивое:
– И все это…
– Здесь хранятся воспоминания арийцев. Тех, что важны для нас, – закончила за меня Провидица.
Попыталась осмыслить услышанное. Чужие воспоминания в голографических накопителях. Даже у меня в голове это звучало, мягко говоря, бредово.
– Но как они сюда попали?.. То есть… Зачем они вам? – В мозгах, честно говоря, была каша.
– Информация и знания – бесценный товар. И владеющие им – владеют мирами. Легко контролировать кого-то, зная, о чем он думает и что замышляет, – просто пояснила ее святейшество, будто мы болтали об астрологическом космопрогнозе.
– А император в курсе, что вы везете на Радаман все эти воспоминания?
– Он сам нам позволил, – мягко ответила женщина и, чуть погодя, уточнила: – Не мог не позволить.
Прозвучало немного зловеще.
Я поежилась, как если бы меня вдруг бросили в ледяную прорубь. Возможно, здесь хранятся и воспоминания моего отца – не последнего человека на планете. И если это так, вдруг отрывки из прошлого связаны не только с его работой, но и с его семьей?
А теперь станут достоянием Радамана…
Спросить об этом у Провидицы у меня не хватило смелости.
– Ты устала, а потому возвращайся к себе, – ни с того ни с сего решила завершить аудиенцию ее святейшество.
С трудом удалось подавить вздох радости и облегчения. Я поклонилась и, не отрывая от пола глаз, направилась к выходу.
– Шиона, – окликнула меня женщина, – скажи, о чем ты мечтаешь?
Очередной странный вопрос. Но, должно быть, я начинаю к ним привыкать, потому как на сей раз даже не удивилась. Обернулась и протянула задумчиво:
– Э-м-м… даже не знаю…
– В каждом юном сердце живет мечта, – настаивала на признании ее святейшество.
– Наверное… наверное, мне бы хотелось повернуть время вспять и все исправить, – ответила неуверенно.
Молчание. И тихий шепот:
– Хорошая мечта. У меня тоже когда-то была такая.
Взмах руки, и двери, будто повинуясь ее движению, плавно раскрылись. Я поклонилась еще раз и шмыгнула в коридор. Позволила себе остановиться, только когда оказалась в другом отсеке. Прислонилась к переборке и почувствовала, как меня охватывает нервный озноб.
Глава 8. Сны и иллюзии
Вернувшись к себе, быстро приняла душ и, натянув пижаму (она же
Утро началось по стандартному сценарию: писк, визг и требование съесть таблетку. Таблетку я не съела; хоть и очень хотелось. Боль в мышцах не проходила и, по-моему, даже усилилась. На автопилоте собравшись, почапала на встречу к Флару.
С ним тоже все оказалось предсказуемо. Типичное сволочное отношение и абсолютный пофигизм к моим страданиям. На робкий вопрос, где буду отбывать наказание за собственное бессилие, ментор равнодушно заявил:
– Я еще не решил.
Наверное, на сей раз готовит для меня что-то эксклюзивное.
В итоге я не выдержала. После пробежки (хотя вернее было бы сказать «проползки») по коридорам корабля заглянула на минутку в каюту, чтобы проглотить заветное снадобье. Для себя решила: если это действительно панацея от боли – мне станет легче, и я перестану терпеть унижения от бессердечного Флара. А если Даггерти при помощи «витаминки» решил отомстить и навсегда от меня избавиться… Что ж, придет конец моим мукам. В любом случае останусь в выигрыше.
Экая я оптимистка.
На завтрак с горем пополам я доковыляла. А вот из столовой… уже не шла, а летела и чувствовала себя рожденной заново. Боли, усталости и непроходящего желания к чему-нибудь прислониться как не бывало.
Честное слово, если бы в тот момент увидела Рейна, зацеловала бы до смерти. За то, что вернул меня к жизни.
