– Насчет следующей жизни – не согласен, – с серьезной миной заявил он, а потом мстительно добавил: – Ты, кажется, опаздываешь на поверку. Что равносильно новому наказанию, а значит, не за горами новая встреча. В следующий раз мне удастся превратить твое «не сейчас» в мольбы о поцелуе.
– Завидую твоей фантазии!
Задерживаться возле каюты коммодора для меня было небезопасно. Появившаяся непонятно откуда бортпроводница с такой злостью зыркнула в мою сторону, что я тут же поспешила ретироваться. Пока она не побежала стучать на меня капитану. Или кто тут ответственен за порядок…
К тому же я действительно катастрофически опаздывала. Наверняка Даггерти намеренно не стал будить меня пораньше, чтобы обеспечить своей невесте еще один увеселительный вечер за уборкой, а себе любимому – несколько минут упражнений в искусстве соблазнения и укрощения меня строптивой.
Заскочив в каюту, чтобы переодеться, помчалась к своему отряду. Шаробот в поле зрения мне так и не попался. Интересно, что имел в виду Рейн, когда говорил, что позаботился об этом микробе? Надеюсь, моего ботика не постигла участь его собрата. Того, над которым так неудачно поэкспериментировал Авен.
Как и опасалась, я опоздала. Поэтому в зал входила, затаив дыхание и настраиваясь на очередной выговор от Флара. Но ментор, даже не взглянув в мою сторону, спокойно повелел:
– Проходи, Таро, – и снова переключился на Олера и Вилара.
Закадычные друзья стояли в почетном первом ряду, в паре шагов от остальных кадетов. Оба имели бледный вид и понуро таращились в переборку напротив, только бы не встречаться взглядом с расхаживающим перед ними сержантом. Сегодня Дайлан был мрачнее обычного, и вскоре я поняла, что, а вернее, кто стал тому причиной.
– Такое ощущение, что у меня не отряд, а сборище клинических идиотов, – изливал нам душу ментор. – Вы понимаете, что своим кретинизмом поставили под угрозу не только собственную безопасность, но и безопасность всего экипажа?! Как вам вообще взбрело в голову шляться по кораблю, когда был приказ сидеть по каютам и дрыхнуть?! – На последней фразе его голос сорвался на крик.
Я поежилась.
Меня ведь тоже не было в собственной койке. Если Флар об этом пронюхает, не раздумывая разберет на молекулы.
– Нам было любопытно узнать, что происходит во время перемещения, саэр. – По-видимому, Тэн считал это объяснение достойным и вполне оправдывающим его поведение.
– Самые любознательные, значит? – зашипел ментор.
Кажется, еще немного, и он их в клочья порвет.
Ребята понуро опустили головы.
– Или вы чувствуете себя особенными? Думаете, хорошие результаты дают вам право плевать на правила и дисциплину?! – Военный шумно выдохнул, пытаясь успокоиться, и уже более сдержанно процедил: – На базе с вами разберется Совет МВА. Пока же будете у меня драить туалеты каждый божий вечер. И только попробуйте еще что-нибудь выкинуть! Отправлю гулять в открытый космос. А теперь марш в строй!
Кадеты синхронно сделали шаг назад и вытянулись в струнку. Я тоже машинально подобралась, мысленно ликуя, что на сей раз меня пронесло.
Сглазила.
– Таро, составишь им сегодня компанию, – побеспокоился о досуге курсантки ментор. – Может, тогда в следующий раз соизволишь оторвать свой зад от кровати пораньше и явиться на поверку вовремя!
Хам. Подвид радаманский.
– Олер, – на сей раз его гнев не миновал и Нуну, – будешь из солидарности помогать своим друзьям-идиотам.
– Но!.. – заикнулась девушка, негодуя.
Уж кому-кому, а ей не за что было отдуваться.
– Не но, а: есть, саэр! За то, что распустила брата.
– Есть, саэр, – выдавила она из себя.
Н-да, чувствую, если Тэна не прибьет Флар, то это за него с превеликим удовольствием сделает Нуна.
На такой «доброжелательной» ноте сержант закончил промывать нам мозги и отпустил с миром бегать по коридорам.
Про хранилище не обмолвился ни словом, и я немного успокоилась. Хоть до вечера и вздрагивала всякий раз, когда на глаза попадался кто-нибудь из военных. Мне все казалось, что каждый из них явился по мою душу, что сейчас меня арестуют и с позором
