«Отравить решил!» – подумал я, а вслух пробубнил сквозь сжатые зубы:
– Не открою!
Уж быть героем, так до конца! Пусть они меня пытают! Пусть даже бьют, я все равно рот не открою!
А они не стали меня ни бить, ни пытать. Просто один «индеец» с рыжей бородкой вдруг резко схватил Сашку сзади за шею и, пятясь, повел его к выходу. Сашка даже не понял, что произошло, так быстро тот наскочил на него. «Индеец» был немного ниже Сани, но значительно сильнее, и Сашке пришлось странно согнуться, подчиняясь его силе. Он растерялся и послушно шел, куда его вели.
– Открывай рот или хуже будет! – тряся склянкой, грозно скомандовал главный.
Я открыл. А что бы вы сделали на моем месте? В их руках был мой брат. Хоть мы с Сашкой и деремся иногда, но от посторонних всегда друг друга защищаем. Я за него даже на пытки пойду. Даже на этот яд соглашусь.
Сильно зажмурившись, я открыл рот и почувствовал, как мне на язык упала капля чего-то холодного, сладкого и совсем не похожего на яд. Потому что отрава мне представлялась непременно горькой и вонючей. Я с удивлением открыл глаза и немного почавкал, разгоняя вкус по всему языку, растирая об нёбо, чтоб насладиться им в полной мере.
– Признавайся, куда ты дел нашу госпожу! – грозно крикнул индеец.
– Никуда, – ответил я, – я ее даже не знаю.
– Покажи язык!
– Э-э-э! – Я высунул язык, словно дразнясь.
Главный заглянул ко мне в рот, покачал головой и подошел к Сашке, которого все еще удерживал другой индеец.
– Открывай рот! – скомандовал он теперь уже Сане.
– И это все? – удивился я, потому что не ожидал, что пытки бывают вот такими: капнули в рот чего-то вкусного, а потом просто показал язык. Я ждал, что должно быть еще продолжение пытки, не может же она быть вот такой смешной.
– Да, это все! – кинул через плечо индеец и капнул Сане в открытый рот каплю из стекляшки. – Признавайся, что это ты помог Драгу?!
– Я не знаю никакого Драга! – крикнул Сашка.
– Покажи язык!
– Э-э-э! – Саня тоже высунул язык, и «индеец» опять отрицательно покачал головой:
– Это не он.
Сашку тут же отпустили, и он, так же как и я, растерянно осмотрелся по сторонам.
Точно так же проверили Дашку. И пока мы втроем в недоумении переглядывались, индеец подошел к Кольке, который, увидев, что ничего страшного не произошло, что никого не бьют, и вся пытка заключается только в закапывании чего-то явно вкусного, судя по выражению наших лиц, с готовностью открыл рот, не дожидаясь приказа. Индеец капнул ему из стекляшки и задал вопрос про госпожу.
– Я не знаю никакую госпожу, и щекотки я не боюсь! – как будто отрепетированно, выкрикнул Колька.
Я еще тогда подумал, зачем он про щекотку ляпнул, его ведь про это никто не спрашивал. Наверное, он так много думал об этом, так переживал, вот у него само и вырвалось.
– Покажи язык! – скомандовал «индеец».
Колька уверенно высунул язык, и я чуть не упал от неожиданности: язык у Кольки был зеленый!
– Он лжет! Хватайте его! – закричал «индеец».
Чуть не сбив нас с ног, в сторону растерянного Кольки тут же бросились несколько «индейцев» с гневно сверкающими глазами. Еще секунда – и они вытрясли бы из него все о своей госпоже и Драге, даже если он и не знал о них ничего. Да, такие могут! Но тут Сашка быстро сообразил и выскочил вперед, загородив собой Кольку:
– Стойте! Он наврал только про щекотку! Он правда не знает вашу госпожу! Никто из нас ее не знает.
«Индеец» сощурился, быстро поднял руку, остановив этим жестом остальных. Какое-то время он пристально вглядывался в Сашкины глаза. Мне показалось, что он ему поверил. Во всяком случае, взгляд его смягчился, и «индеец» даже улыбнулся.
– Вы бы хоть фотку показали, какая она – эта ваша госпожа, – продолжил Саня, пока индеец не передумал нам верить. – А то мы ведь даже не представляем, о ком вы спрашиваете.
– Что показать? – насторожился «индеец».
– Ну фотку! – Саня многозначительно посмотрел на «индейца», но тот непонимающе покачал головой. – Фотку же!.. Фотографию!.. Портрет! Что-нибудь, где изображена ваша госпожа.
