подхватывает с пола расшитую золотом и серебром куртку и запускает руку во внутренний карман. А достав два очень знакомых листка, отбрасывает куртку и устремляется к тумбе, стоящей близ кровати…
Правитель Накаса присел на корточки и приложил к углублению в резном узоре свой перстень. После этого перед ним открылся сейф, в котором оба наших списка и исчезли.
Момент слегка удивил, но объяснение оказалось совсем не романтичным. Никаких «хочу сохранить на память о твоем чувстве юмора, милая» не прозвучало. А просто:
– Чтобы Визо случайно не отыскал.
Я вновь удивилась, но тут же поняла: в том, что Визо роется в карманах Ринара, нет ничего особенного. Ведь заниматься одеждой величества – его работа, только и всего.
Учитывая характер слуги и его интриганские наклонности, поступок короля вызвал прилив благодарности. А Ринар эту благодарность точно почувствовал и незамедлительно таким настроением воспользовался.
– Как насчет совместного приема ванны? – щуря свои голубые глазища, хитро предложил он.
Я испытала толику смущения, но, подумав, отказываться не стала. Ну а спустя еще три часа…
Уже чистая и бесконечно расслабленная я лежала в кровати, чувствовала тепло расположившегося рядом мужчины и понимала – нет, не уйду. Даже если станут выгонять и выпихивать, вцеплюсь клещом, но этот мир не покину.
В том же, что касается Ринара – если в процессе совместной жизни он будет хоть изредка вести себя так же, как сегодня вечером, то я согласна на любые условия. И ответных ультиматумов не предъявлю. Хотя…
– Дорогой, – потянувшись, позвала я.
Потом повернулась на бок и, водрузив ладонь на широкую мужскую грудь, принялась выводить пальцами узоры. Ринар точно ничего против склонности к таким вот художествам не имел, но руку мою все-таки поймал. Поднес к губам, поцеловал пальчики и лишь после этого откликнулся:
– Да, дорогая.
Мм… Слово «дорогая» прозвучало в его устах так, что я невольно начала таять. Но от главной цели не отвлеклась и выдохнула:
– Одно маленькое условие с моей стороны все-таки будет.
– Да?
Я улыбнулась наигранному скепсису, который в голосе его величества прозвучал и, будучи на двести процентов убеждена, что в таком пустяке Ринар не откажет, сказала:
– Первый храм. Он останется там, где стоит.
Спальню заполнила тишина – тяжелая и гулкая. А через минуту я услышала:
– Нет.
Ринарион был спокоен, но абсолютно непримирим. Вопрос сохранения Первого храма был не просто решен – он даже не обсуждался. Но…
Я вздохнула поглубже, аккуратно выдернула руку из королевского захвата и приподнялась на локте, чтобы заглянуть в глаза. Спальню освещал свет настенных бра, так что лицо величества я видела неплохо.
Никаких кривляний или желваков на скулах в данном случае не наблюдалось, однако чутье подсказывало – правитель Накаса реально уперся. Вот только…
– Ринар, это святыня, – сказала я мягко.
– Нет, – с прежней непримиримостью отрезал король.
– К тому же храм связывает меня с домом.
На сей раз король промолчал, а я поспешила этим моментом воспользоваться.
– Если ты разрушишь храм, я потеряю связь с родными.
– Не разрушу, а перенесу, – парировал Ринар.
– Разрушишь, – не пожелала согласиться я. – Там же еще фундамент, какие-то подземные строения, которые являются неотъемлемой частью…
– Первый храм – не единственный, – не желая принимать аргументы, процедил его величество. – А связь с твоим миром осуществляют не камни и не статуи. Связь осуществляет Богиня.
– Да, но ты уверен, что Богиня захочет помогать той, чей мужчина разрушил ее обитель?
– Не разрушил! – гаркнул монарх. – Перенес!
