стало:
– Наедине.
Статус рыжей был ясен с самого начала, поэтому лично меня просьба не удивила. Остальные тоже отреагировали ровно, и такое отношение подсказало – с точки зрения присутствующих, ситуация обыденная.
А вот когда Ринар встал и, помедлив с секунду, направился к Пиниции, мое спокойствие значительно пошатнулось. Я ощутила невероятный прилив ярости – жгучей, испепеляющей!
Как смогла сдержаться, как сумела сохранить нейтральное выражение лица – не знаю! Зато знаю, что в этот миг мне дико хотелось вскочить и выцарапать глаза сперва ей, потом ему! Поэтому, когда Пиниция и король вышли, а двери кабинета закрылись, я испытала толику радости. И полностью сосредоточилась на попытке не выдать свое неадекватное состояние.
Но когда в сознании вспыхнул вопрос: «А зачем эта зараза вообще явилась?» – сдерживаться стало совершенно невозможно. Просто я вдруг очень четко поняла, что сегодня утром Ринар именно к ней, к рыжей ходил!
То есть он ходил, но у них ничего не получилось, а дальше все просто. Может ли постоянная любовница смириться с подобным провалом? Ну разумеется, нет! Следовательно, Пиниция не поговорить пришла. Она примчалась, чтобы… попробовать еще раз!
Кажется, я зашипела. Или даже выругалась, причем матом. А может, все-таки сумела сдержаться и промолчать? Нет, не помню, но… как бы там ни было, Сарс и Бирис заметили. Правда, издеваться не стали. Бирис даже поднялся из-за стола и принес воды.
Когда я принимала стакан, руки ходили ходуном. Зато через минуту, едва вода была выпита, а стакан возвращен королевскому помощнику, стало на порядок легче. Спустя еще минуту я смогла выдохнуть и пояснить:
– Это не мои эмоции, это все метка.
– Знаем, – ответил Сарс. В голосе прозвучало вполне искреннее сочувствие.
Думаю, именно это сочувствие помогло не заморочиться и вообще отнестись к своему позору философски. Откинуться на спинку дивана, прикрыть глаза и попробовать поймать дзен.
Только он, зараза такая, не ловился. Я по-прежнему была невероятно зла на Ринара! А еще на Ларию, на дурацкую метку и чуть-чуть, самую капельку, на себя. Просто закралось подозрение, что причина всей бури не только в ауре. Что я сама… тоже некоторую лепту вношу.
Стыдно признать, но Ринарион полностью в моем вкусе. Его мощная фигура, прямая осанка, темные волосы, голубые глаза, правильные черты лица – все-все!
Если бы наша встреча состоялась в других, более привычных для меня обстоятельствах, я бы сразу свалилась в обморок от кайфа. Если бы здесь и сейчас этот мужчина не хамил и не вел себя как истинная сволочь, эффект был бы аналогичным.
Клянусь, я бы в него влюбилась! По уши! Как последняя дура! Я бы…
Так. Ладно. Хватит о больном.
Я сделала очередной глубокий вдох и в который раз попробовала нащупать точку равновесия. И даже приблизилась к некой гармонии, но в следующее мгновение меня из этого состояния вырвали.
Звук был невнятным, но настолько резким, что я инстинктивно открыла глаза и повернула голову. Оказалось, дверь в кабинет распахнута, а на пороге стоит Ринар – такой же злющий, как и в тот – предыдущий раз.
Еще не сознавая всю подоплеку, я пронаблюдала, как король делает шаг вперед, поворачивается к помощникам и, указав на дверь, приказывает:
– Вон! Оба!
Как Сарс с Бирисом вскакивают и мчатся к двери, тоже видела, а вот потом…
Вот после того как королевские помощники исчезли, а Ринар захлопнул дверь и задвинул небольшой засов, я сообразила. Но вместо естественной в подобных обстоятельствах паники ощутила новый прилив бешеной, всепоглощающей злости!
Я мгновенно взвилась на ноги и выпалила:
– Даже не думай!
– А я и не думаю! – рыкнул Ринарион и стремительно ринулся ко мне.
Мысли о побеге не возникло. Зато появилось понимание – вот сейчас точно физиономию расцарапаю! И вообще прибью!
Король, кажется, этот момент просек, но остановиться даже не попробовал. Подлетел и раньше, чем успела нанести хоть какой-нибудь вред, притянул к себе.
– А ну пусти! – грозно воскликнула я.
Ринар не послушался. Наоборот – притянул еще ближе, так что ребра затрещали, и припечатал строго:
