неясных. Прижав палец к извилистой красной линии, Тео окунулся в черную пустоту, пропитанную запахом страха. Не то подземелье, не то комната, воспринимавшаяся как тюремный подвал… Кирпичные стены без окон – и невозможность пошевелиться. Тео осмотрелся и обнаружил, что привязан за руки и за ноги к железному стулу. Напротив него точно так же сидели еще двое: молодая женщина и старик. В темноте он не мог подробно их рассмотреть, но душа болезненно трепыхнулась. Его товарищи были так же туго связаны и сидели недвижно, уронив голову.
Едва завершилось это тягостное воспоминание, пришло другое. И началось с вопля… То же подземелье представлено залитым ярким светом ламп. В ноздри шибал запах горелого дерева. Девушка на стуле билась в своих путах. Ножки стула были закопчены, юбки сидевшей обуглились по краям, кругом хлопьями черного снега валялась горелая ткань. Совсем рядом с зеленоватыми ножками горел огонь, разведенный в металлическом подносе с решеткой. Тела он еще не касался – пока… Рядом стоял мужчина с длинными шрамами по сторонам рта. Он дюйм за дюймом ногой пододвигал поднос к пленнице. Она заходилась от ужаса и силилась отстраниться, насколько позволяли веревки.
Сердце Тео устремилось вон из груди. Он не мог вынести зрелища пытки. Девушка билась и рвалась, а из ладоней один за другим вырастали ярко-красные цветы…
И опять картина сменилась. В подвале вновь стало тихо. Еще виден был жуткий поднос, но вместо огня в нем осталась лишь остывшая зола. Зато посередине стоял металлический стол, усеянный обрезками дерева и всякими инструментами. Тео увидел молоток, коробку гвоздей, деревянную линейку, карандаш и пилу. А на полу – два пустых деревянных ящика, широких и длинных, здорово смахивающих на гробы. Третий покоился на том самом столе. Големы уже уложили в него девушку и теперь присыпа?ли землей, так, что оставалось видимым лишь лицо, белое, успокоенное зимней спячкой. Тео встретился взглядом со стариком, что сидел напротив, привязанный к стулу. Сколько всего сказал один простой взгляд!
«Мне так жаль. Я люблю тебя… Мне страшно… Ты сможешь!»
Тео отнял палец от карты.
– Держите, – сказал он, передавая линейку миссис Клэй. – Я не могу вам пересказать, что там делается. Вы должны сами это увидеть!
В этот вечер город Бостон долго не мог угомониться. Люди ждали известий: кого изберут новым премьер-министром Нового Запада? Избирательные пункты закрылись в пятнадцать. Результаты должны быть к семнадцати – пока считают голоса, пока то да се. Город ждал, а люди слонялись туда-сюда по летней жаре, обменивались мнениями, спорили, строили предположения… и порядком-таки напрягали бостонскую полицию.
Депутат Бродгёрдл и два других кандидата оставались в здании парламента, все трое ужинали каждый со своими партийцами. И тоже маялись ожиданием. Хотя Западная партия ходила в фаворитах, праздничная атмосфера на вечеринке была достаточно вымученной. Бродгёрдл сидел во главе длинного стола. Он ел с большим аппетитом и доминировал в общем разговоре. Другие парламентарии изо всех сил изображали толпу торжествующих соратников. Пил, по обыкновению готовый тотчас бежать исполнять хозяйскую волю, вместе с другими помощниками скромно устроился в уголке. Внутрь и наружу сновали официанты. Носили блюда с дымящейся рыбой, большие посудины ароматного супа, подносы с горками жареного мяса…
Даже партия Памяти Англии веселилась сердечней, хотя и осознавала свой проигрыш. Плиний Граймс произнес вполне добротную речь. Он даже переманил на свою сторону двоих «западников», которым хватило смелости покинуть грозного лидера. Численность парламентской фракции выросла, таким образом, с пяти мест до семи. Результат не сулил изменить расстановку политических сил, но все-таки расценивался как успех, и немалый. Депутаты не уставали напоминать друг дружке, что, во всяком случае, сберегли на Новом Западе парламентскую систему. Разве не хорошо?
В шестнадцать часов «англичане» решили постучаться к соседям. На другом конце коридора сидели за ритуальной вечерей депутаты от партии Новых штатов: Гамалиель Шор как мог старался поддержать в своих товарищах боевой дух. Они тепло приветствовали «англичан»: общее поражение сделало их в некотором роде союзниками. Парламентарии чокнулись бокалами сладкого вина, выпили за свои партии и за их неожиданный, но наверняка плодотворный союз.
Тео сидел в доме тридцать четыре по Ист-Эндинг в обществе миссис Клэй. Настроение у обоих было вовсе не праздничное. И не только из-за ужасающих сцен, показанных картой. Они понимали, что улики наконец-то были у них в руках, но хватит ли их, чтобы убедить прямолинейно мыслящего инспектора полиции, приверженного правилам и уставу?.. Тео все пытался установить, где находится подвал, но карта молчала. А еще ему надо было бежать, чтобы поприсутствовать на торжественном ужине с Бродгёрдлом и Пилом.
В общем, пришлось во всем сознаться экономке. Объяснить, на какой обман он отважился и чем занимался все последние дни. Он думал, ему не придется ее убеждать в необходимости продолжить игру, ведь сегодняшний ужин мог подарить ключевую улику,
