Должно было последовать что-то еще. Он чувствовал напряжение. Ашот был прав во всем, но он должен был сказать что-то еще, что подзадорит людей.
— Поднимите меня, люди! — приказал бессмертный, с серьезным лицом слушавший слова Ашота. А затем подхватил оброненную Ашотом нить. — Некоторые говорят, что бессмертный — отец своей земли. Я действительно достаточно стар для того, чтобы быть вашим отцом. Но, думая о своем отце, я вспоминаю в первую очередь о том, как он лупил меня, когда я делал что-то, что ему не нравилось.
Нарек увидел, как усмехается рядом с ним худощавый Ламги. Некоторые мужчины негромко рассмеялись. Он тоже хорошо помнил порку, которую временами устраивал ему отец.
— Иногда меня колотили по заднице зря. Именно в таких случаях я проливал самые горькие слезы, ибо несправедливость ранит больнее, чем удары.
Нарек вспомнил о порке, полученной за якобы украденное им куриное яйцо. Позже выяснилось, что тупая курица сама его спрятала. А задница горела у него не один день.
— За холмами, — продолжал бессмертный, — стоит пара тысяч лувийцев, которые думают, будто могут надрать нам задницу, потому что они — гордые воины, а мы лишь грязные крестьяне. Но мы уже не дети. Мы не позволим поставить себя раком и отхлестать ремнем!
— Точно! — крикнул Алексан, капитан ночной стражи.
— Некоторые задаются вопросом, почему я, бессмертный Аарон, предпочитаю стоять среди крестьян, а не окружать себя стеной лейб-гвардии. Ответ очень прост. Что будет делать воин, если поймет, что битва проиграна? Он побежит! Но что будет делать крестьянин, когда град будет бить его посевы? Разве он побежит прочь? — Бессмертный оглядел людей, словно в ожидании ответа.
— У меня однажды сгорело поле, — крикнул Нарек. — Целую зиму мне пришлось попрошайничать у соседей. Было жутко…
— И что ты сделал следующей весной? — спросил Аарон.
— Снова засеял поле, — Нарек слегка удивился. К чему такой вопрос? Ясно ведь, что делают весной крестьяне.
— Именно поэтому я здесь! — крикнул бессмертный. — Вы — не те, кто побежит прочь. Если судьба опрокидывает вас на лопатки, вы держитесь вместе. Помогаете друг другу снова встать на ноги. Вы держитесь, какие бы неприятные сюрпризы ни приготовила для вас жизнь. И именно это мы сделаем, когда лувийцы выйдут из-за этих холмов. Сомкнем ряды и будем ждать их. И тогда я хочу стоять в первом ряду, когда мы преподнесем им самый главный сюрприз в их жизни. Когда мы сметем их. Я хочу смотреть в их глаза, когда они с ужасом поймут, с каким людьми связались. Что мы крепче, чем они. Что они не смогут прогнать нас с этого берега, сколько бы ни пытались. И они всю свою жизнь не забудут день, когда вступили в бой, чтобы убить парочку крестьян, и столкнулись со «Львами Арама»! Вы будете ими сегодня? Моими львами?
Поднялось ликование. «Странно, — подумал Нарек. — Бессмертный сказал почти то же самое, что Ашот, а ему кричат „ура!“». Он снова подумал о своем друге Артаксе, который отправился в Нангог в поисках счастья. Когда он что-то объяснял, его тоже все понимали.
— Кто вы? — крикнул Аарон.
— Твои львы! Твои львы! — накатило со всех сторон на бессмертного.
И внезапно Аарон заторопился слезть с плеч своих людей. Ашот был уже внизу. Выражение его лица было мрачным.
— Они идут! — крикнул бессмертный. — Держитесь вместе! Будьте храбры!
Последние слова Аарон произнес таким тоном, что Нареку стало страшно. А потом он услышал испуганные крики мужчин, стоявших в первом ряду.
— Они послали против нас чудовищ! Ходячие башни!
Слоны
Слоны! Артакс выругался. Сотня! А может быть, и больше. Он должен был догадаться. В прошлом году в день Небесной свадьбы Муватта прибыл верхом на спине слона. Конечно же, он использовал этих серых колоссов для того, чтобы укрепить свое
